По следам кошек

По стенам пробежались мерцающие блики. Тина огляделась в попытках понять их источник, но ничего не заметила. Повернувшись обратно она даже не сразу поняла, что не так. Муся больше не дышала.

─ Ушла, ─ тихо прошептала незаметно вернувшаяся девушка, ─ жаль. Спасибо, что побыла с ней, ─ девушка поблагодарила Тину.

─ Нет, я просто подошла, а она, ─ Тина не знала как объясниться.

─ Не переживай ты так, Муся стара. Ей знаешь ли пора уже было. Жаль, что солнечных зайчиков не половила. У неё хороший хозяин.

Но не очень любил с ней играть. Мусе от этого грустно временами было, ─ девушка осторожно достала кошку. Бережно как новорождённого.

─ Ты их понимаешь? ─ удивилась Тина.

─ Работа заставляет, ─ улыбнулась та и понесла Мусю прочь. Остальные кошки проводили её грустным взглядом.

Тина села на место. Уход кошки так её поразил, что она больше не сводила глаз с Александры. Благо кошка Нади пришла в себя спустя пару часов. Незнакомка оказалась дежурной по ветклинике. Она осмотрела Александру, напоила и дружелюбно с ней поболтала.

─ Хорошая кошка, ─ улыбнулась она, ─ утром забрать сможете. Хорошо что не так сильно пострадала.

─ Ага, ─ ответила Тина, понимая что теперь будет дёргаться каждый раз как Александра будет ложиться спать. Видя её беспокойство, незнакомка положила руку ей на плечо успокаивая.

─ Не бойся, Александру ждёт долгая жизнь, я ручаюсь, ─ и ушла не прощаясь заниматься дальше своей работой.

Её сердце дрогнуло. Замурчало принимая очередного ребёнка в свои объятия.

И этот ребёнок принёс хорошие вести. Где-то зарождалась новая душа, кошачья душа в человеческом теле.

Память

В ярких лучах полуденного солнца, чистый мольберт казался целым миром. Ещё не рассказанной историей. Мадлен осторожно подошла к нему шурша многочисленными юбками бального платья. Она не успела закончить работу. Ей нужно было запечатлеть на бумаге столько воспоминаний о жизнях. О её долгих кошачьих жизнях. Но сегодня настанет конец. Её портреты сожгут, её историю забудут.

Все её труды исчезнут так же легко, как и её тело. Никто не пролёт слез над её отрубленной головой. Такова цена власти, такова цена жизни. Возможно в следующей она не вспомнит всего этого. Нет, она надеяться, не вспомнить. Из раза в раз, она мечтает забыть. Закончить работу. И забыть. Только рисование помогало ей. Только в минуты когда она держала кисть в руках, а краски ложились на холст послушными мазками, голоса прошлого утихали.