Зверь 5

Я даже протёр глаза и ущипнул себя, чтобы убедиться – не сплю!

Не спал! И от этого стало только гаже…

Шествие молча шло от одного конца главной улицы до другого – нам навстречу. Только вовсе не с хлебом-солью двигалось это шествие, нет… В центре толпы поскрипывала телега, которую тянули запряжённая усталая лошадь и… привязанная обнажённая женщина, извалянная в дёгте и осыпанная куриными перьями.

Руки женщины были связаны за спиной, локти неестественно вывернуты так, что каждое движение явно отзывалось болью, но… На перепачканном женском лице боль не угадывалась.

На некогда красивом личике теперь царило полное отупение и отсутствие какого-либо понимания – что с ней происходит.

Синяки и побои на теле проступали сквозь дёготь и перья. Раны и рассечения привлекали первых мух. Здоровенная зелёная муха неторопливо ползала по рассечению на бедре, которая сочилась сукровицей. Я сглотнул. Как же эта бедняжка до сих пор оставалась живой после таких издевательств?

На телеге стоял здоровенный русоволосый мужик в красной косоворотке, картузе с цветком и чёрных штанах.

Этот мужик весело гикал, а потом стегал то лошадь, то женщину, подгоняя их и заставляя двигаться дальше.

– А ну, пошла, стерва! А ну, пошла, про…дь! Давай! Давай! Живее!

Мрачные жители деревни двигались рядом, молча наблюдая за дикостью происходящего. От очередного удара кнута глаза женщины обратились ко мне. Я вздрогнул – в них была пустота. Вообще ни одной эмоции, как будто всё выжгли удары по телу.

Кто это? Воровка? Детоубийца? Маньячка, убившая сотню с лишним человек?

Что же такого она сделала, что терпит подобное? Блин, и ведь остальные люди смотрят и ничего не делают.

Как будто так и надо… Да какой бы она ни была убийцей, разве можно так обращаться с женщиной?

Её разбитые губы двинулись, и я смог прочитать, а не услышать:

– Не вино… ватая…

– А ну, стоять!!! – гаркнул я, что есть мочи. – Что у вас тут происходит?

Моё вмешательство заставило людей вздрогнуть. Мужик на телеге опустил поднятый кнут и уставился на меня исподлобья.

Женщина же встала, опустив голову. Дрожащие колени пытались согнуться, но она держалась из последних сил. Её шатало. Удивительно – как ещё на ногах держалась?

– Ты кто такой, барин? – спросил с телеги мужик. – Чаво мешаешь жену учить? Езжай себе мимо!

– Жену? – ахнула Тисвиса. – Так это твоя жена, злыдень ты махровый. И ты её так… И перед Эдгартом тоже… А ну, поклонись перед новым господином, молодым боярином Эдгартом Николаевичем Южским.