Зверь 5

Он приехал свои новые владения осмотреть, с людьми ознакомиться, а у вас тут такое… Вот, указ с императорской печатью.

В воздухе мелькнула бумага с приказом и подписью.

Деревенские поклонились в пояс, чуть кивнул и мужик на телеге. Женщина же продолжала стоять, опустив голову. Похоже, что сейчас её мысли были далеко-далеко. Уж не повредилась ли бедняжка разумом?

– Новый боярин? – вышел из толпы мужчина в зеленной рубахе и меховой безрукавке и ещё раз поклонился. – Здравы будете, боярин. Я местный староста, Микей Бурый.

Вы уж не обессудьте, вашество, тут у нас наказание неверности происходит… Неприглядное дело, так сказать…

– Изменщиц учить надоть! Чтобы не смотрели налево, а токмо в дом и в семью пялились! – откликнулся мужик с телеги.

– Да ты охренел, пенёк стоеросовый! – тут же вылетела вперёд Чопля. – Тебя самого надо этой плетью изгваздать! А ну, держите меня семеро, а восьмой обмахивай полотенчиком!

– Женщину освободить, осмотреть и подлечить! – выдал я свой первый указ в новой деревне.

– Не лезь, барин, – нагло ответил мужик с телеги. – Так у нас было веками заведено – не след покон рушить! Покатала чужого мужика – своего мужа готовься катать!

– Это зверство! – сказала Марина и посмотрела на людей. – А вы, чего же на подобное смотрите?

– Так предки завещали, – ответил за всех староста Микей. – И против воли предков не попрёшь. Вон, даже её отец, кузнец Гаврила не вмешивается, поскольку – покон… Застукал их с полюбовником муж, вот и получается так…

Я посмотрел на могучего пожилого мужчину, на которого указывал староста.

Богатырь, шире себя в плечах, в бороде только-только начала пробиваться седина, а стоял, опустив глаза точно так же, как его дочь. На рифлёной щеке была видна блестящая дорожка. Он украдкой вытер её.

Старался не показывать своё отношение к дочери?

– А где любовник? – спросил я. – Почему же не в одной упряжке? Он тоже должен разделить участь.

– А полюбовник уже получил своё. Теперича на том свете свидятся! Там пусть ласкаются, покуда их черти на раскалённой сковороде будут жарить! – усмехнулся рогоносец.

– Убил его Мишка, – кивнул староста. – Убил Сережку-паразита, а вот Любаве так не свезло… А так да, обоих следовало бы упрячь в телегу.

– Вы уж простите, барин, но всё мы делаем по традиции. Коли изменила девка, то и пусть наказание ведает. Уж верные-то жёны так себя не будут вести! – подала голос какая-то чернобровая красавица, стоящая чуть справа от телеги.