Серая шкурка

Захотелось рвануть прочь, испугав и Надю, и Олю, и Тиховецкову – выбежать прямо на них, а потом припустить мимо! Чтобы хоть как-то удержаться от этого, я уставилась на свое призрачное отражение в стекле. За ним тянул корявые руки к серому небу сад, и я едва не потеряла сознание. На какой-то бесконечный миг мне показалось, что из окна на меня смотрит Тиховецкова: пыльно-русая коса, серые глаза чуть навыкате, тонкие губы, но это же невозможно! Выскочка там, на полу! Я обернулась и увидела ее, руки задрожали. Пыльно-русая коса, серые глаза…

– А вам вдвоем на одного не страшно?

И голос – негромкий, почти как у меня.

Дрожащий от страха, который она безуспешно пыталась скрыть. Тиховецкова явно готовилась драться, причем не вставая с пола, лягаясь ногами, как загнанный заяц.

Заяц…

Мир снова задрожал, потерял четкость и вещность, и тогда я зажмурилась и шагнула вперед, а когда лицо защекотали сухие листья китайской розы, открыла глаза. Коридор уходил вперед, все девочки удивленно замерли: и Надя, и Оля, и их жертва.

Она обернулась, и в ее взгляде я вновь увидела свое отражение – совсем не похожее не то, что было в окне. Я казалась как-то прямее и выше, а лицо… оно потеряло мягкость, подбородок упрямо выдвигался вперед, хотя я привыкла к тому, что он всегда был безвольным, заваленным. Не таким, как у красивых девочек с четко очерченной челюстью.

– Петрушина, свали по-хорошему.

Наверное, стоило последовать совету Нади. О чем я! Стоя в нише, я только и думала, как сбежать, но раз удержалась, то… Сколько можно прятаться в кустах, когда кто-то в опасности только из-за того, что смеет говорить? Когда кого-то, кто так на тебя похож, хотят растоптать просто потому, что он отличается? Просто потому, что ему завидуют, просто потому…

– Сами валите, – произнесла я, и в голосе перекатился звериный рык.

Я сгорбилась, будто и правда была каким-то животным, готовым броситься в атаку для того, чтобы защитить, а вот одноклассницы отступили. Наверное, их напугал мой безумный вид. Я мягко шагнула вперед, совершенно не представляя, что делать дальше, и коридор снова поплыл.

Потолок потек по стенам, увлекая их за собой и смешиваясь в цветные лужи на полу; Надя, Оля и Тиховецкова пропали, я оглянулась, но вместо растений увидела только кипящее на полу зеленое месиво, а со всех сторон на меня надвигалась дышащая жаром тьма. Я заметалась на крошечном пятачке линолеума, но бежать было некуда, и я приняла эту тьму – распахнула руки ей на встречу, улыбнулась и закрыла глаза.