Однажды я проснулась

Однажды я проснулась

Катя Макарова (МореВетер)

Однажды я проснулась

Ресницы слипались, и глаза не хотели открываться, как будто кто-то большими, тёплыми, ласковыми руками настойчиво стягивал веки. Руки были добрые, шептали правильное (хотя руки же не могут шептать, правда?), но делали не то. Отстаньте. Или продолжайте, успеется ещё проснуться… Только холодно. Пятке, левой. Потому что мой подкроватный монстрик стянул одеяло. Тут и поняла, что надо что-то менять. А что? Непонятно. Осмотреться бы, подумать. А осматриваться лучше с широко открытыми глазами. В голове шёпот рук, что-то, кто-то. Потянулась, упёрлась в опилки. Опилки в подушке, там ещё греча. Говорят, полезно. Мне нравится. И наволочку купила в совах и ёлках. Я, правда, на подушке не сплю, для гостей держу, да на край кровати кладу, чтобы монстрик ко мне не залезал. А то трусит под утро вечно, к теплу человеческому тянется. Но запах гречки не любит. А я не люблю, когда он ко мне лезет. Потому что где же это видано, чтобы подкроватный монстрик на кровати спал? Засмеют.

Мысли и ветви за окном путались, крутились, складывались в узоры. Не удивительно. Дома тепло, тихо. А выглянешь наружу: холодно, кружит, сносит. Ветер дует, деревья качаются без листьев, облетевших ещё осенью, и без снега, облетевшего вчера в ураган. Деревья танцуют. Тени переплетаются, обнимаются друг с другом, с домом, с окном, с ветвями, их отбрасывающими. Не отличить. Тёмные то ли тени, то ли ветви упали на кровать, и я их погладила - вдруг им тоже грустно? Одна из теней зацепила совушку на наволочке, та моргнула, нахохлилась. Может поцарапало? Вдруг тени с подушки слились в одну большую тёмную лужу. Совушка зажмурилась на всякий случай.

Я посмотрела в окно. За ним завис белый вертолёт. Большой, красивый, он казался чёрным. Но я то знала, что белый, просто луна светит сзади и сверху, а светом пользоваться надо уметь. Вертолёт фотографией, видимо, не увлекался. Точнее, не вертолёт, а мой сосед, который соорудил большой пропеллер, небольшую защиту, выкрасил это всё белой краской, чтобы птицы не сбили случайно (хотя они в него всё равно иногда врезались), и стал летать по ночам. Хотел сначала голубой, типа сливаться с небом. Но решил, что безопасность важнее. Да и небо голубым редко бывает, а голубое на сером ну так, не особо смотрится. Это подружка сказала, когда я украшения к платью на праздник выбирала. Сосед постучал, заглянул в форточку. Я села на кровати:

— Привет, Вий.

— Ага.