"Нет, Флегий, ты кричишь напрасно..."

Перенаправляю вас на линию технических специалистов…»

 Флегий Аресович не успел набрать фразу, как на том конце взорвалось.

 «ТВОЮ МАТЬ! НЕТ! МЕНЯ ЧАС УЖЕ ФУТБОЛЯТ! ВЫ ОХРЕНЕЛИ ТАМ СОВСЕМ!»

 А вот теперь – пора! Флегий нажал кнопку сброса. У душонки на том конце сейчас во весь экран светится надпись «все операторы заняты, пожалуйста подождите». И таймер на сорок минут. Взрыв чужой ярости прокатился по заиндевевшему телу. 

 Сатана ликующий, как же хорошо!

 На секунду Флегий вернулся в лодку, величаво рассекающую воды Стигийского болота под вопли дерущихся грешников.

О, эта какофония в белёсом тумане над мутной водой! Как же её не хватает и как тянет назад... 

 Вспышка кончилась, оставив на губах лишь горько-сладкое послевкусие чужого гнева.

 Флегий Арсенович откинулся на жёсткую спинку. Тянуло закурить. На колени вновь положил свои стылые ладони сквозняк; призрачные тени между стеклом и зимним вечером потускнели.

 Дёрнуло, лязгнуло, электричка тащилась вперёд.

А желудок вновь неприятно обожгло. Да что ж ты будешь делать! Не в аптеку же идти.

 Конечно, мелкий шрифт в договорах смертные так и не научились читать. Так и выходило, что негативных эмоций Ад получал в разы больше, чем раньше. Впрочем, для умников, любящих читать маленькие буковки и сверять печати, существовала служба поддержки. Звони и ругайся сколько влезет. Заодно и вымотанных постоянными сверхурочными сотрудников подкормишь.

 Впереди, на высоченном доме с погашенными окнами светилась вывеска «Парадайз Лост».

Между слов торчала огромная неоновая пальма. Один из листьев то появлялся, то исчезал. Словно манил или пытался скрыть что-то. Флегий ездил мимо этой вывески каждый день, из офиса и обратно. Вот бы выйти и глянуть, что там. Но куда там: надо делать план. Людишки сами даже злиться толком не умеют, глаз да глаз за ними.

 Поезд начал замедлять ход.

 Флегий Аресович поднялся. Да пошло оно всё! Планы, контракты, начальство.

По венам ещё бегал недавний огонь. Сегодня всё будет иначе! Он же Воспламеняющий, владыка Пятого круга!

 В сжатом кулаке жалобно захрустел, а потом вспыхнул смартфон. Расплавленный пластик потёк на пол. Запах палёного мяса защекотал ноздри. Сладкий, смешанный с болью, приправленный страхом в округлившихся глазах редких пассажиров.

 Резкий ветер заметал в тамбур полчища снежных мух. Они врезались в разгорячённую кожу и тут же дохли на пунцовых щеках.