Последняя нота

Последняя нота

Ольга Бакк

Последняя нота

- Смотри! Вон те, которые дерутся, – толкнул меня локтем в бок Юрша, – чем пахнут?

Мы стояли на краю большого оврага и смотрели вниз, где прыгали, противно орали и копошились в мусоре большие грязно-белые птицы. Две из них дрались за кусок какой-то дряни, аж перья летели во все стороны. Мы, как зачарованные, не могли оторвать от них глаз. Внезапно, одна ударила большим клювом противницу в глаз и резко дернула головой, вырывая ошметок. Вторая птица дико заорала и тяжело запрыгала прочь, не в силах взлететь. Кровь струилась по перьям. Победительница злобно крикнула ей вслед, разевая клюв. Кровавый кусок влажно хлюпнулся на мусор. Я в ужасе закрыла ладонью рот и бросилась прочь от оврага – старой городской свалки. Меня тошнило.

В роще я остановилась, тяжело дыша. Юрша догнал меня, глянул в лицо и протянул бутылку с водой. Я пила, захлебываясь, а перед глазами все стоял пробитый глаз и тяжелая капля крови, висевшая на кончике клюва. Вот капля сорвалась и упала вниз – меня наконец-то вырвало.

Юрша сочувственно пыхтел за спиной. Когда я отдышалась, первое, что спросила, как зовут этих чертовых птиц.

- Морянки, - ответил Юрша. – Вообще-то это морские птицы.

- Откуда здесь морские птицы, тоже придумаешь! – Я, конечно же, не поверила ему. – Моря нет! Ты прекрасно это знаешь!

- Нет! Это морянки! - заупрямился Юрша. – Мне дядя сказал. Он знает! Он сам моряк.

– Дядя-моряк? Да-да, конечно!

Все ребята знали – Юрша заправский выдумщик, если говорить честно: самый большой врун!

Ночью мне приснилась огромная свалка без начала и конца. Я знала, что она – это море. От одного края неба до другого. Над свалкой висело смрадное облако. Вонь была густой и липла к коже, скатываясь мерзкими каплями. По мусору прыгали морянки, орали, долбили друг друга клювами и разбрасывали вокруг вырванные глаза.

***

Когда тебе десять лет ты можешь не верить другу, который рассказывает о дяде-моряке, но слушать его бесконечно. Но когда вам по семнадцать, ты знаешь, что ты намного интереснее, чем выдуманный дядя. Ты злишься, обрываешь парня на полуслове, а сама думаешь, что лучше бы он увидел, какая у тебя сегодня красивая прическа и платье, обтягивающее в нужных местах. Вообще-то, сидя на скамейке в городском саду он мог бы поцеловать тебя, а не рассказывать снова и снова про "классного дядю-моряка", которого ты за десять лет дружбы так и не увидела.