Вороний ключ

Вороний ключ

Дарья Райнер

Вороний ключ

Элла искала ворона. Настоящего, лесного.

Над гаванью кричали утки. Вдоль каналов по тонкому ледяному насту бродили голуби. В зарослях бузины, между тонкими ветвями, сновали воробьи и синицы. Воро́ны каркали на рассвете и с приходом вечерних сумерек – городские птицы, серые и шумные, как торговки на воскресных ярмарках.

Ни одного ворона Элла так и не встретила.

До Рождества осталось два дня, и она во что бы то ни стало хотела найти волшебную птицу.

Момо[1] Ульрике – так Элла ласково называла бабушку – дала ей щепотку соли. Мелкие белые кристаллики перекатывались под пальцами, в кармане шерстяного платья, из которого десятилетняя Элла уже выросла. Она тянулась вверх так споро, что за месяцы, минувшие с лета, обогнала в росте всех девочек из школы Святой Анны – и не только их. Ярне сделал новые набойки на сапоги и не снимал восьмиклинку, чтобы казаться выше. Момо тихо посмеивалась: не то над внучкой, называя её дочерью троллей, не то над соседским мальчишкой, с которым Элла была неразлучна.

Момо знала много сказок. Не всегда добрых. Над некоторыми Элла размышляла полночи, не в силах уснуть под пение ветра, завывавшего снаружи. Когда она была совсем маленькой и видела дурные сны, бабушка клала соль под подушку и сыпала немного на порог – чтобы ни один злой дух не мог его переступить.

На следующий день Элла передавала сказки Ярне. Больше всего он любил истории про храбрых рыцарей и троллей. Почти вся магия, так или иначе, сводилась к древним обитателям фьордов и гор: тролли могли быть выше городских соборов или, наоборот, меньше ребёнка. Они умели превращаться в любую вещь, становиться любым зверем… или птицей.

Не так давно Элла в очередной раз размечталась о новом платье к Рождеству, о том, как хотела бы поесть медовых пряников, которые пекла фру Нейманн на соседней улице, и купить настоящую ёлку, украсив её не самодельными гирляндами из бумаги, а стеклянными шарами, фонариками, алыми звёздами, колокольчиками на золотой нити – словом, всем тем, что девочка видела в витринах салонов и домах богатых горожан, когда гуляла по центральным улицам Копенгагена. Тогда-то момо вспомнила сказку о мальчике, которому всегда чего-то хотелось: то он мечтал о складном ноже – совсем как Ярне! – то о санях, то о лодке… Но он был беден – совсем как Элла, жившая с отцом и бабушкой в двух съёмных комнатах, – и потому его желания никогда не исполнялись.