Клиника "Русь"

- Я ис-стеку кровью, - Кащей лежал на спине, щурясь от солнечного света. На его щеке алели две раны от ногтей Марьи.

- Скотина ты! Я тебя откапываю, лечу, а ты шляешься! Небось тоже алкашка твоя Марана!

- Меня сейч-час… стошнит, - простонал вип-пациент и, завалившись на бок, протяжно вздохнул.

- И правильно. Так тебе и надо! Вообще, убирайся из моей клиники, чтоб духу твоего не было! Лечись вон у Водяного!

- Я с ним сопьюсь…

- И славно!

Кащей еще пару раз икнул, Марья Моревна поднялась, отряхнулась и застыла на месте, скрестив руки на груди.

Прохожие ещё оглядывались на них, но даже не останавливались, шли дальше по своим делам. Кащей тоже кое-как поднялся. Отряхиваться он не стал, покосился на разбитую бутылку, потом на Марью и шаткой походкой двинулся к бывшей жене.

- Я н-не люблю… вод… водку, - выдал он, глядя на Моревну самыми честными глазами.

Главврач закипела мгновенно. С криком: «да ты издеваешься!» схватила его за руку и рывком потянула за собой, на сей раз пересекая проезжую часть по пешеходному переходу.

Отпустила она его только в коридоре, когда дверь клиники «Русь» захлопнулась за ними с грохотом и переливом колокольчиков, висящих у петель.

- Нов-вому доктору п-привет, - хохотнул Кащей и поплёлся в свою виповскую палату, попутно сетуя на то, что не успел купить себе сигарет.

- Феназепама ему три кубика! И галоперидола два! – завизжала Марья Моревна, даже не задумываясь слышит ли её медсёстра или нет, - капельницу по стандарту, дезинтаксикационную, полисорба две пачки и… и… вот, гад!… И на ночь аминазина ему вколоть внутримышечно!

В другой раз Елена Прекрасная поспорила бы с начальницей касательно аминазина, но сейчас она боялась даже нос высунуть из процедурки.

Вздрогнув от хлопка закрывшейся двери, Елена ту же ринулась исполнять указания начальницы.

Кащей знал, что Марья непременно обколет его кучей сильнодействующих препаратов, поэтому он быстро выкурил ещё сигарету, ведь в ближайшие сутки его ждало одно лишь помутнение и беспамятство. А ещё он и впрямь не любил водку.

Да и вообще к спиртному был равнодушен.

После инцидента с Кащеем первый пациент, что пришёл лично к Ивану Гвидоновичу в кабинет, был мужчина лет тридцати, может быть, немного старше. Зашёл он чуть сутулясь, почёсывая затылок и ссадину под правым глазом.

Иван представился, предложил присесть, и принялся расспрашивать о жалобах да тревогах.

- Выпил я, ну, чуть-чуть. Стопочку, может, две. Потом слово за слово, ну и подрался. Проснулся, плохо, вот, приехал.