Nский треугольник

Станислав перебирал старые протоколы с отметками уровня зафиксированного искажения энергетического фона и смотрел на белый меловой круг на полу котельной. Если верить ему — все эти протоколы просто не могли существовать.

***

Томная майская духота лилась в окно сладким запахом сирени. Станислав резко чихнул, рука дрогнула, и вставленный в циркуль грифель вместо аккуратной окружности украсил рабочую карту неровной линией. Станислав беззвучно выругался и потянулся за ластиком. Его стараниями карта района покрылась множеством овалов, кругов, карандашных линий, соединяющих самые разные точки, и походила на сборник геометрических фигур, под которыми собственно карту было уже и не разобрать.

— Станислав, ну что ты окно раскрыл! Так и простудишься скоро, вон чихаешь уже. Не май месяц на дворе, — Софья Марковна возникла в дверях совершенно беззвучно. Тот факт, что «на дворе» как раз май и был, ее не смущал. Как и собственное пребывание в квартире вот уже два года как бывшего зятя. Выставить Софью Марковну вон не получилось даже у Петровича, намеки Станислава она не воспринимала вовсе.

Софья Марковна возникала в квартире с периодичностью и неминуемостью квартального отчета, гостила положенные ее собственным внутренним графиком две недели и исчезала обратно.

— И поздно уже, что свет палить? — не дождавшись реакции на свои слова, Софья Марковна обнаружила еще одно несоответствие своей идеальной картине бытия.

— То же и у вас можно спросить, — Станислав всеми силами старался в перепалку не вступать: спорить с Софьей Марковной было бесполезно, а энергию она тянула почище любого вампира.

И никакие амулеты не помогали — ни стандартные китайские, ни новомодные японские, специально для этого дела из столицы выписанные.

— Мне твой свет мешает, — оскорблено выдала Софья Марковна и величественно удалилась. Станислав посмотрел на тусклую настольную лампу, освещавшую едва ли четверть комнаты, недоверчиво хмыкнул и снова вернулся к карте, погрыз карандаш и мрачно уставился на собственные геометрические узоры, расползающиеся перед глазами похлеще шурочкиного авангарда.

Безнадежно. Ленски поморщился, достал чистую карту и начал заново. Синий — прошлогодний график активности аномалий, зеленый — составленный в январе прогноз, штриховка — прогнозное отклонение с учетом опыта прошлых лет. Черный — реальная карта аномалий. Черные линии все так же дурашливо скакали, игнорируя зелень и синеву. Должно быть что-то еще.