Генри Смарт, пицца и магические сокровища

– Вот, – говорит она, – это тебе!

– О, спасибо! – Я очень удивлён. – Как мило!

– Чтобы ты не умер с голоду…

– Ну, мою пиццу ведь когда-нибудь принесут.

Хильда пожимает плечами:

– Мне кажется, про неё ты можешь забыть. Её не принесут.

– Это почему?

– Ну, из-за этих типов.

– Думаешь, они как-то связаны с пиццей?

Снова пожимает плечами.

– Но каким образом? Они что, принципиально нападают на всех, кто заказывает в «Папиной пицце» пиццу с салями? Я вот думаю – не позвонить ли нам в полицию?

Хильда качает головой:

– Нет.

 – И ничего больше она на эту тему не говорит.

– Но почему? Эй, аллё, это же преступники!

– Не-е, я… э-э-э… – Она лихорадочно соображает. – Думаю, это была миграционная служба. Да, должно быть, так, я уверена.

– Миграционная служба?!

– Да, они… э-э-э… подслушали твой звонок в службу доставки и, учитывая твой акцент, решили, что звонит какой-то нелегальный мигрант. А затем они отследили, откуда звонок, и заявились прямо сюда.

Разносчик пиццы их заметил и от страха удрал. С твоей пиццей.

– Чё? – Ничего больше мне в голову не приходит. Это самая идиотская история из всех, какие мне только доводилось слышать. Хильда наверняка выдумала её от начала до конца. Вопрос только – зачем? И почему она не хочет, чтобы я звонил в полицию?

– Но эти типы из миграционной службы говорили вовсе не по-немецки. Этого языка я никогда раньше не слышал. Такого же быть не может, – вставляю я своё замечание.

Хильда усмехается:

– Они явно говорили по-баварски. Или по-франконски. Здесь, в Баварии, так говорят те, кто не знает литературного немецкого. Ты просто не понял.

Да-да, как же! Это точно никакой не франконский. Уверен на сто процентов. Этот диалект, эту забавную манеру говорить нараспев я за последнее время слышал не раз. Но я не возражаю, потому что на те же сто процентов уверен, что Хильда что-то знает и не хочет мне об этом рассказывать. Просто она дура, хоть ты убейся!

Вздохнув, я вгрызаюсь в сэндвич.

Надо же – довольно вкусно! С ветчиной, сыром, огурцом, помидором и майонезом. Пока я жую себе, в замке входной двери поворачивается ключ. Я слышу громкие шаги в прихожей: вернулся папа.

Хильда, бросив на меня быстрый взгляд, шепчет:

– Генри, сделай одолжение, не рассказывай отцу ничего про этих типов, ладно?

Я склоняю голову набок:

– А почему?

– Пожалуйста, не делай этого.