Семейка Адамс в России

Абзац перевода:

« В школе учились оборотни, нет не те грязные волосатые чудовища, жившие в темных норах, где с потолка свисали червяки и корни растений, а наши, хорошие московские оборотни, охранявшие дозоры, вампиры, в том числе Эдик и Белка, а также медузы, фотография которой мягко слетела у входа и не убила ученика, и светлые маги. Они жили мирно, встречались во дворике школы, разбитые на компашки и не делили асфальт.»

Она перечитала текст. Убрала свои комментарии и отправила первые два абзаца редактору журнала.

Журнал был толстый. В нем были переводы частей новых книг. И рецензии на них. Но поскольку журнал был мужской на обложке была женщина. Женщина была обнажена. Но журнал был серьезный и женщина была обнажена только на половину. На лучшую половину. Журнал выходил раз в месяц и женщины были разные, как и их лучшие половины тоже.

Дверь открылась. Вошел муж. Он пошел в ванную и застрял там. Она прошла на кухню поставила борщ в микроволновку. Постучала аккуратненько: «Сема, Борщ».

Сема вышел, не глядя на нее. Сел. Съел борщ. Сказал: «Нам надо расстаться». Собрал чемодан и вышел. Из найденышей в квартире у Мрии оставался только кот. Но он уходить никуда не собирался. Терся ей об ноги и мурлыкал.

Мрия думала погрустить. Потом повеселела, включила музыку. Потанцевала. Погрустила. Достала любимого вина. Выпила, чуть-чуть, и села работать дальше. Мрия села за ноутбук:

«Ага, открываем е-маил. Пишет редактор…. Дорогая, бла-бла бла. Все-таки директором была женщина и должна быть горгулья.

Так, так, так, Адумза все-таки звали Хомез, и со-всем почтением, бла-бла-бла, надо исправлять.

Так открыли файл. Переписываем.

Мартышка (нет, так не пойдет, если не Горилла, то и не Мартышка, ага, как там у меня племяшку зовут, а вспомнила – Маришка, а что вполне себе оставляем) и Хомез (ну если Маришка, то не Хомез, прислуга она у него, что-ли, а Хомез, 2чень2с, Замес, вымес, Игорек тут наш и вылез – будешь Ихорем, Егором) Адумзы (ну, тогда и не Адумзы, а Адамяны, не…, Адамовы, не…, Адаменко, о Адаменко), были давно (со школы, о со школы!) и безнадежно (как безнадежно – поженились же) влюблены друг в друга (ну что есть, то есть).

Он носил ей портфель (ну это от себя, но хорошая фраза перевод не портит).

Хотя у них была уже дочь Среда (с одиннадцатого класса) ( кстати почему Среда, ведь родители Маришка и Егор, пусть будет Верона, Венздей – Верона, Верона ждет, Ромео, Джульетта, нет, пусть будет Джульетта.