Мемуары рядового инквизитора

Кто-то из парней приник глазом к замочной скважине, но почти сразу отпрянул, моргая и протирая глаза.

- Дым, - пожаловался он. – Ничего не видно!

Потом опять раздался хлопок. Девушка вскрикнула громче. На нее зашикали – мол, не мешай подслушивать. К тому времени у дверей собралась толпа – привлеченные шумом и голосами, подходили студенты со всего этажа. Кто-то окликнул приятеля, по своим делам спешащего по ближайшей лестнице, заставив присоединиться к слушателям. К тому моменту, когда внутри восстановили порядок, в коридоре собралась толпа человек в сорок.

Все переговаривались, подталкивали друг друга локтями. Те, кто пришел позже, переспрашивали у остальных, что случилось.

Впрочем, это и так было понятно. У студентов Колледжа Некромагии начиналась сессия. И, хотя у некоторых курсов и подгрупп еще продолжались занятия, почти на каждом этаже велись экзамены, младшие курсы сдавали зачеты, торопливо сочиняли отчеты по практике, корпели в лабораториях над составами эликсиров и метались туда-сюда в поисках конспектов.

Выпускной курс приковывал к себе повышенное внимание – как-никак, многие из тех, кто столпился сейчас под дверью аудитории, уже могли считаться некромантами. И большинство сейчас задумывалось о будущем – как ближайшем, на сегодня, так и отдаленном. Ибо последние лекции, зачетная неделя и сессия заканчивались уже через месяц, после чего им всем придется покинуть эти стены. И кто еще знает, что ждет молодых специалистов во внешнем мире?

Голоса за дверью стихли, кроме двух. Один – негромкий, глуховатый, звучал монотонно и вещал коротко и мало, задавая вопросы и терпеливо выслушивая ответы, которые произносились высоким мальчишеским тенорком, слегка дрожащим от эмоций.

Отвечающий говорил быстро, глотая окончания фраз и явно спешил, дабы не дать обладателю глуховатого голоса себя перебить. Студенты с открытыми ртами ловили каждое слово, но все равно то и дело отвлекались. Кому-то из задних рядов было плохо слышно, они переспрашивали, им кто-то отвечал, а кто-то раздраженно шикал:

- Да помолчите вы! Ничего же не слышно!

И тут же кто-то толкал товарища локтем:

- Заткнись! Что он спросил?

- Не знаю.

Эти так шумят…

- Сам потише!

- Разорались тут! Пустите меня!

- Да куда ты лезешь?

- Тихо!

Наконец, за дверью замолчали. А еще через минуту послышались торопливые шаги, и взмокший, бледный с яркими, словно намалеванными краской пятнами лихорадочного румянца парнишка с блуждающим взглядом буквально вывалился из дверей на руки приятелей.