Гена Портвейн и Безобразный Штопор

Тетя Арфа с дядей Конрадом ласково называли его «наш пащенок».

К тому же, повальная непьючесть семьи была для областного города Зверинобродска (ранее Товарищеск) уникальной – в городе работало три ликеро-водочных завода, два пивных комбината, парфюмерный концерн «Педрило» и гидролизный цех. Все трудоспособное население Зверинобродска кормилось и поилось на этих предприятиях. А городские пенсионеры и инвалиды труда занимались сбором стеклотары. Им помогали дети и внуки.

Каждое утро зверинобродцы шли к линиям разлива, бродильным чанам и цистернам.

Запах спирта был свойственен каждому горожанину настолько, что привыкшие к самогону провинциалы, изредка заезжавшие по своим спекулятивным делам в Зверинобродск, долго не могли прийти в себя уже на привокзальной площади и, лихо закручивая свои носы, обнюхивали городских проходимцев.

Население Зверинобродска жило спиртом. Кроме тети Арфы, дяди Конрада и Гены Портвейна. Они пили только воду. С водой в городе было тяжко – городской голова и избранный народом бургомистр Чертецкий постоянно перекрывал водопроводные краны.

А когда открывал их, то вода капала ржавая, но пресная. Это была мертвая вода. Гена Портвейн ее ненавидел.

Поэтому он и чурался своих сверстников, пивших пиво и допивавших родительскую водку. Собутыльничать с ними Геннадий не мог – дядя Конрад и тетя Арфа закодировали Гену, когда ему исполнилось 7 лет.

«Вместо обрезания», – так сказал в тот торжественный момент Конрад Епистофамыч. Тетя с дядей весьма смущались Гениной наследственности – мама его, родная сестра тети Арфы, утонула в цистерне с забродившим виноградным соком.

А отец Гены слыл колдуном – за напитками его выгонки съезжались даже знатоки и ценители спиртного из дальних городов. Он исчез неведомо куда за 3 месяца до рождения Геннадия.

Родственники очень боялись, что Геннадий пойдет по отцовским стопам и не допускали его ни до единой стопочки. «Не пей спиртного – третьим будешь!», -- намекая на трудную судьбу родителей, участливо говорила тетя Арфа, поглаживая Гену по голове.

На троих тете Арфе, дяде Конраду и Гене Портвейну было сто лет – 40 лет тете Арфе, 44 года – дяде Конраду и 12 – Геннадию. Завтра семья отмечала 5-ый год общей трезвости. «100 лет – как обрезало! Не пьем!» – так Конрад Епистофамыч обозначил важность грядущего события.

Глава 2.

Подарок.

Вы только представьте - никто, совсем никто не поднимал и не опрокидывал за его здоровье чарочку на День Рождения.