Хроники Ухеты

Ну, и чтоб не сбежал. Небо над головой было тоже темным, но сполохи были белые и синие. Иногда торжественный полумрак разрывала белая слепящая молния. Очень красивый мир, хотя конечно эпилептикам тут не место. 

 Прохожие на меня внимания не обращали. Местные мутанты вообще равнодушны к приезжим. Ну чего, людев, что ли, не видели? Люди, они такие, везде есть. Мимо меня прошла смешанная пара – молодой мутант, помахивая хоботом и топорща спинной плавник, что-то доказывал своей подруге. Человечка яростно мотала головой, размахивала руками, а потом вдруг схватив его за пролетающий в очередной раз мимо лица хобот поволокла куда-то.

Он грустно заторопился, но не возражал и орган отнять не пытался – сразу видно, супруги. Наших тут практически не было. Реоситы вообще плохо переносят хаос, нам в порядке лучше. А тут можно в такое перетечь, что потом сам себя не узнаешь. Но я, как уже говорил – профессионал, так просто меня формы не лишить. И Агеласт, если что, подстрахует, когда долетит. Интересно, куда меня пригласили и зачем? Кому срочно понадобился именно я? Вроде мы, канолиты, существа мирные, спокойные, никому проблем не создаем… Я перешагнул через чинно текущего по улице соплеменника. Это ж надо так замечтаться, что утратить облик? Может, по дому соскучился? С работы спешит? После слияния эмиграция приняла просто потрясающие размеры. Никогда не знаешь, кто поселится рядом. А с учетом того, что Каноли самое мирное из измерений, у нас поселенцев очень много. И не только каосситы, орденнцы, люди, но и обитатели диких земель. Хотя людям с их постоянной формой, должно быть, неприятно, когда сосед затекает под дверь или просачивается колбаской в кошачий лаз. Но живут. Дружат. Вступают в браки. Моя соседка – человеческая женщина, когда я посетил ее… ладно, я был пьян, поэтому решил зайти не в форме. Проснулся в трех ведрах и частично в ванной. Добрая женщина собрала меня с пола и разлила по сосудам в меру своего разумения. С тех пор дружим домами. Я несколько раз дружил услугами – нашел в трубе течь. А она украсила мой дом занавесками и прочими не функциональными, но приятными вещами. Надо еще подружить, она жаловалась, что в погребе крысы завелись. Тоже еда, между нами говоря. 

 Мостовая под ногами превратилась в горящие угли и я, матерясь, отпрыгнул. Жаль не летаю. Даже если в птицу перетечь, все равно не взлечу. Я пробовал. Агеласт с тех пор называет меня «Киви».