Темный властелин и все, все, все…

Когда жертва доходила до нужной кондиции, тролль выбирался из зеркала, прыгал жертве в ухо, вынимал через него мозг и утаскивал обратно в зазеркалье.После длительного и неоднократного облизывания, покусывания и прочих непотребств, которые тролль обзывал емким словом «жрать», он возвращал мозг обратно в голову жертвы и ждал некоторое время. Люди, мозги которых похищал тролль, иногда привыкали, получали удовольствие от подобного извращенного общения и искали новых встреч. Властелин однажды видел даму, на полном серьезе считавшую тролля приятным собеседником (были ли у нее в тот момент мозги и что с ними происходило, властелин так и не понял).

— Развлекаешься? — прищурился властелин.Тролль кивнул дважды: пальцем (он любил архаизмы) и головой.Властелин фыркнул. Тролль состроил умильно-просящую физиономию.— Мозги. Моя прелесть... — протянул он.— Не то, — сказал властелин.— Исходя из теоремы Тангенс-Котангенса и Циркуля-Штангеля, квазисредние однородные процессы обостряют независимые либерально-тоталитарные настроения масс, тогда как неоднородные приводят к буйству природы и сплочению офисного планктона, — выдал тролль. — И не пытайся, — усмехнулся властелин. — Мой мозг тебе не по зубам.— Куда уж мне, — осклабился тролль. — Твой мозг может иметь безнаказанно только герой.Властелин нахмурился.— Задело?! — обрадовался тролль. — Хочешь об этом поговорить?— Нет. Хочу увидеть своего героя, — зло прошипел властелин.— А как же я? Поговори со мной, о всемогущий, страшный и ужасный властелин. В конце концов, игнорирование меня невежливо с твоей стороны.— Развею, — пригрозил властелин. — Брысь!— Да и пожалуйста, — обиделся тролль. — Гоните меня, бейте меня, но знайте, что я в таком случае перестану вас уважать, — сказал он и сделался невидимым. Вместе с мозгом.— Неужели его никто еще не просветил, что уважение — вещь заслуженная. А уважать всех без разбора сравнимо с всеобщим неуважением?.. — внезапно выдал властелин, помотал головой и выругался: — Вот ведь скотина! Развею. Точно!Из зеркала донеслось сдавленное хихиканье.«Эхо натравлю, — решил властелин, — у него мозгов нет, а заговорить оно может кого угодно, хоть тролля».Он провел рукой над гладкой зеркальной поверхностью, и та пошла рябью, через мгновение показав героя. Тот был статен, молод и красив, как, впрочем, герою и полагается. Солнце играло в волосах цвета темного меда и на тонкой кольчуге. Властелин аж залюбовался. Только вот выражение лица ему не понравилось.