Темный властелин и все, все, все…

Когда все деревенские невесты нос воротят и на замковые башни поглядывают, волей-неволей станешь либо фанатиком, либо охотником на нежить, либо совместно и тем, и другим, и кем-то третьим (разнообразия ради).На замок местного графа-кровопийцы облизывались многие. Порой, и прожженные матроны украдкой вздыхали, глядя на луну.Вампира это забавляло. Кроме того, с годами он совсем обленился и уже не лазил в окна к приглянувшимся барышням. Барышни сами находили дорогу в его замок: кто за вполне понятным женским удовольствием, кто из сугубо прагматичных соображений (кровь в обмен на деньги всяко честнее идиотских попыток завладеть тем, что бьется в груди вместо сердца).

Так и жил. Но, как известно, седина в бороду — бес в ребро. И какая разница, что седых волос как не было лет триста назад, так и не предвидится. Не в них ведь дело.Вампир снова перевел взгляд к звездному небу и принялся зачаровано наблюдать за полетом кометы. Люди увидят ее только через год, вооружившись телескопом, он же мог наслаждаться ее видом уже сейчас. Крупная искрящаяся звезда с раздвоенным хвостом. Воистину, это зрелище являлось гораздо более эстетически приятным, нежели бородатые мужики с вилами, топорами и осиновыми кольями. В их арсенал еще входили кресты, на которые ему было откровенно наплевать. Серебро нынче считалось дороже золота, потому у деревенщин его не имелось, а святой воды им не дал местный священник, с которым вампир еще десять лет назад заключил пакт о ненападении. Ну а почему бы и нет? Когда церковь стоит на графской земле, а сам граф присылает щедрые подношения, умные люди начинают смотреть сквозь пальцы на многие маленькие слабости. Священник искренне верил в то, что вампир просто подцепил некую редкую болезнь, потому не может обходиться без крови и не любит (пройтись в неяркий и нежаркий день он вполне мог) солнечного света. Священник даже придумал этой болезни какое-то страшно мудреное научное название. Собственно, убедить его в том оказалось элементарно просто: прийти в церковь на закате, постоять под ликами людских святых и перекреститься. Тогда вампир не почувствовал ни малейшего дискомфорта. Людской бог его не касался ни в малейшем смысле этого слова. А в остальном: алтарь золотой, утварь — тоже. На серебре только воду настаивали, но до нее дело так и не дошло: священнику хватило увиденного.Итак, ни серебра, ни освященной им воды у охотников не водилось.