Адский пёс

и нужны. Ты действовал наверняка — и неизменно успешно; любой городской «хищник» с добычей должен был исчезнуть, чтобы появиться снова не меньше, чем через полдня; ты оставался на месте и, хоть каждый «благодарный» давал тебе гораздо меньше, чем ты мог бы у него украсть, но каждый день ты «помогал» двум-трём десяткам «благодарных», и люди сами делились с тобой, и запоминали тебя добром, и получал ты не меньше, а то и больше, чем «хищники».

Я подпрыгнул от переизбытка чувств. Ты не хотел — но научил меня тогда. Научил тому, что добро помнят дольше и лучше, что ради добра могут многое простить, что силой и злом можно решить проблемы один раз, а добром — добром проблемы не решаются, но с добром они перестают быть проблемами!

Ты научил меня дружить! Я попытался перестать быть хищником — и я собрал свою стаю. Я перестал угрожать, нападать, требовать, мы стали дружить и охранять — и нашу стаю «приняли на довольство» большим дачным посёлком.

Ах, если бы я знал тогда, что тот, который показал мне, как нужно жить, он тот же, кто накормил меня слабого и падшего и вытащил из воды, из смерти, меня несмышлёного! Я ещё раз подпрыгнул и радостно, призывно взрыкнул!

Впрочем… А что было бы? Что бы изменилось, если бы я знал, что образ мыслей спасителя из воды пахнет так же, как и избавителя от льда и учителя жить в стае людей? Стал бы я искать его, избавителя и спасителя? Не помешал бы я ему?

Ведь даже тогда, когда благоденствию кормящего посёлка угрожали, и мы, стаей, вышли защищать его от кучи людей в сферах и брониках с надписями СОБР и ОМОН, и нас всех расстреляли, быстро и безжалостно, что бы тогда изменилось, знай мы, что защищаем не кормильцев, а тех, кто делает и продаёт жуткую смерть, наркотик? Перестали бы мы дружить с ними, защищать их? Или нам было бы всё равно, потому что эти, наши друзья — они нас любили, и мы их — тоже, потому что любовь начинается с дружбы и помощи и не бывает любви без желания помочь и дружить…

Я вспомнил смерть.

Я вспомнил, как пах морозный воздух тем ранним утром — порохом, смертью и страхом.