Злодейка

На, - она протянула оливковое платье в мелкий белый цветок. - Это подчеркнет твои глаза. Одно из моих лучших.

Вот я странная. Уже почти сутки с момента моего внезапного появления черти где, а я даже не удосужилась взглянуть на себя в зеркало. Чуть не перевалившись через порог, я бросилась в комнату, где могла взглянуть на свое отражение. С замиранием сердца я ожидала увидеть «образину», как назвали меня деревенщены. Да все, что угодно, но только не это.

Драгоценные изумруды, оправленные в глазное яблоко, испуганно смотрели на худое веснушчатое лицо.

Ах, какие у меня изумительные щеки! При беге болтаться не будут. Пугало, конечно, отсутствие ресниц и бровей. Сегодня узнаем у бабки, поправимо это или нет. Я напялила на себя платье-палатку и выпорхнула на крыльцо, где меня уже заждалась Оксения.

- Где отец Пётки? - спросила я пока мы шли к неизвестной старухе.

- Нет у него ни отца, ни матери.

- А ты кто такая тогда?

- Вторая мать.

- Тогда так. Где у Пётки второй отец?

- А не было его, - горделиво вздернула голову Оксения.

- Безотцовщина он. А мне и не надо, - взъерепенилась женщина. - Я и сама неплохо по хозяйству управляюсь. Вот и Пётка, между прочим, помогает!

- Расскажи про богов, а? - решила сменить тему я, а то сейчас начнет рассказывать, как без мужиков хорошо, так и не остановишь.

- Семь их было, - недовольно буркнула женщина, видимо, расстроилась, что я слетела с крючка. - Праотец — самый главный из них.

- Давай только без фанатизма.

- Это что за слово такое ты сказала, иностранное?

Я отмахнулась, предлагая продолжить.

- Шесть детей у него, значит, было, - Оксения начала загибать пальцы. - Соло — солнце, Унгель — луна, Шрея — земля, Кай — воздух, Гарелий — огонь, Англеаз — вода. Дети попытались свергнуть своего отца, за что получили поднебесный облик. И живут теперь среди нас — смертных. Нашли же почитателей среди живых, и создали культы свои, изверги.

- Почему изверги?

- Да управы нет на них никакой! У всех свои правила, законы, король наш молодой, неопытный, ничего сделать не может!

- Что же ему, по твоему опытному мнению, сделать нужно?

- Казнить, конечно, или склонить к богу единому!

Я тяжело вздохнула.

Оксения, может, и добрая, но мозгов с гулькин нос.

- Допустим, скажут тебе, выбирай: жизнь Пётки или вера в Шраю, Шрею, как ее там… Что выберешь?

- Ересь говоришь, Манька. Никто меня перед таким выбором не поставит!

- Ну, а поставит если.