Ловец душ, или История Генриха фон Штейнберга

Глаза баронессы встретились с доверчивым взглядом серо-голубых глаз Генриха, и сердце холодной, бесстрастной женщины дрогнуло. Амалия фон Штейнберг протянула руку и погладила сына по голове. С тех пор Генрих вызывал у баронессы глубокую нежность, которой она стыдилась.

 Неуместная в подобной ситуации материнская любовь была вызвана ребёнком, само существование которого считалось фактом, позорящим честь семьи. Осознавая собственное несовершенство, её милость всячески старалась подавить в себе привязанность к жалкому уродцу.

Но изредка, в часы, когда никто не мог этого видеть, женщина поднималась в комнату младшего сына и проводила с ним несколько коротких минут.

 Знатная дама доверяла любимой горничной, служившей ей ещё до замужества. Хорошая новость о несчастном малютке Генрихе навела баронессу на мысль, что при надлежащем обучении у мальчика появится шанс сделаться нормальным ребёнком. Её милость переговорила с опытным учителем и предложила ему давать уроки младшему сыну. Баронесса назначила учителю щедрую плату, но поставила условие – о занятиях с Генрихом не должны знать ни барон, ни другие члены семьи.

 К сожалению, всё, чего удалось добиться упорными трудом в течение последующих пяти лет, стало умение мальчика написать собственное имя печатными буквами, кое-как изъясняться с окружающими и считать по пальцам рук до десяти. Но учитель и баронесса гордились и такими успехами обиженного природой ребёнка…

Глава 2

 Неожиданно жизнь Генриха резко изменилась.

Мальчик тайком, как всегда, пробрался в гостиную, чтобы послушать музыку. На небольшом семейном празднике ждали самых близких к дому гостей, на вечере собирались официально объявить о помолвке старшей дочери. В гостиной ещё было пусто, и Генрих остановился полюбоваться на фортепиано.

 Мальчик стоял, зачарованно разглядывая инструмент, и поэтому не услышал, как вошёл барон. Когда его милость увидел Генриха, на лице его появилось брезгливое удивление. За одиннадцать лет барон позабыл о существовании младшего сына.

А теперь мальчишка стоял перед ним, как живое напоминание о маленьких грешных удовольствиях, которые привели к весьма неприятным результатам.

 Плотно сжав бледные губы, барон с нескрываемым раздражением разглядывал мальчика пару долгих минут, затем резко развернулся и вышел прочь. Очутившись перед высоким суровым человеком, маленький Генрих застыл от ужаса. Мальчику захотелось убежать в свою комнату, но ноги не слушались.