Тылгур про унаков

А тот высокий, круглый. В небо тянется.

Решил унак под камнем заночевать. Мешки тяжелые, дома жена с детьми, каланы голодные, соседи всякие. А на берегу только крабы бегают, да чайки в небе кричат.Лучше на песок лечь, чем на постель. Холодно, зато спокойно.Плавник ножом построгал, инуа сделал, вокруг себя дюжину воткнул – чтобы унършк с берега в океан не забрал. Остальные берестой обмотал, под другой плавник сунул, зажег. Тепло стало, жарко! Унак парку снял, штаны снял, на плавник сел, думает.

Думал, думал… И снится ему, будто унършк рядом стоит, на камень высокий показывает.

Как мол, унаки его называют, спрашивает.

Унак плечами пожал, и все унършку сказал, как его, лохматого и вонючего называют. И как маму унършка, и как дедушку его называют – всех вспомнил! У унака память хорошая, всех помнит.

Обиделся унършк, начал пальцем грозить. Посмотрел на него унак, засмеялся. Мы, говорит, с русскими, желтым вон что показываем, а ты тут с пальцем своим!

Еще сильнее унършк обиделся, желтым облаком стал, да и пропал.

Проснулся унак. Сон вспомнил.

Теперь тот камень Непальцем Унършка все называют. Даже желтые.

Про охотника и медвежий след

У одного охотника сын родился. Позвали шамана посмотреть. Шаман пришел, смотрит. Сын у охотника маленький, красный, вопит, верещит. И понимания никакого. Ну прямо начальник! Только ребенок вырастет, а у начальника как была пена в голове, так и останется. Еще кое-что увидел. Удивился.Охотник смотрит, как шаман смотрит и спрашивает: - А чего это ты так рожу кривишь, в угол плюешь? В том углу лыжи мои стоят, в другой плюй.

Шаман головой покачал, под ноги себе плюнул – охотнику на унты попал. И отвечает: - Хороший сын вырастет у твоей жены. Только пусть по песку не ходит, всем худо станет.

Удивились все – как так, по песку не ходить? Унак же! А вокруг унака то камни, то трава, то снег, то песок. Песка больше всего. Острова же!

- Не скажу почему, - отвечает шаман, - даже если нож достанешь, показывать станешь. У меня-то, и свой найдется.

На каждого, кто покажет припасено!

Унаки спорить не стали – шаман-то, он крепкий – кайнына-трехлетку два лета назад в ухо стукнул, кайнын и умер, только шерсть дыбом и когти врастопыр. Шаман всю кету собрал и домой пошел, юколу сушить. А потом и из кайнына юколу сделал, как русские учили. Опять же, никогда никому не врал. Раз сказано, по песку не ходить, значит, так и сделаем. Худо-то всем будет.

Годы идут, сын растет, сам охотником стал.