Враги до гроба

Не в убыток, поди: Рорк хоть и одноглазый, и седых волос нажил больше, чем черных, а работать умеет, и жена Мета не уступает ему. Дочь старшую, Анну, почти сразу в жены взял Ротвальд-охотник, вторая тоже вскорости должна была выйти замуж, уже все сговорено. Всех их я знал, люди как люди, не хуже других. Только что венеды - так не всем же Боги даровали право зваться саксами! Вот только младший сын их, Варг-Сварг, Прыщ... у, гад, ну и доставал же он меня! с первых дней, почитай!

Когда-нибудь рассчитаюсь я с ним.

Завтра, например. Нет, послезавтра - завтра моя очередь за коровами присматривать...

Соратники. Хамм, зима 780 года от Р.Х.

Железная шапка холодит виски сквозь протертую кожаную прокладку. Самодельный деревянный щит оттягивает ремень. Резная рукоять боевого тесака-сакса только и ждет прикосновения ладони.

Мы - резерв. Если нас бросят в бой, плохи дела.

Хотя они и так паршивые. Больше четверти танов Брабанта со своими отрядами перешли к Магнусу. Немалую часть своей армии король Единого Альмейна разделил на гарнизоны по Брабанту, Рейну и Вестфалии, там котел долго еще бурлить будет, - однако с предателями у него довольно народу, чтобы раздавить защитников Фризии.

.. Наши таны не только дружины подняли, они бросили клич в народ и выдали оружие всем, кто способен его носить. Со времен легендарного Орма такого не бывало.

Крепче сжимаю копейное древко. Ясень-Игг, древо Вотана, не подведи! Вольный Фрис, внук Сакси, не оставь своего потомка!

Все. Двинулись.

Прикрывать опрокинутое риттерами Магнуса левое крыло. Направо стараюсь не смотреть - в третьем ряду от меня, под таким же помятым железным колпаком, скалится рожа Варга-Прыща.

Еще раз услышу сказание о великих битвах - зубами разорву любителя трепать языком! Ни хрена они не знают, сказочники... когда в башке трещит, руки отсыхают, глаза сами выхватывают мелкие детали и не видят всего в целом, и хорошо, что не видят, когда даже о том, как бы уцелеть, некогда думать, когда собственного стона не слышно из-за лязга клинков, когда неважно, сколько стрел сидит в боку, потому что главное сейчас - дотянуться топором, выхваченным из рук мертвого риттера, до его живого соратника.

..

А потом - провал.

Немного прихожу в себя, хватая ртом окровавленный снег. Кровь - и моя, и чужая, но я еще жив! Пытаюсь встать, опираясь на топор. Голова гудит, в плече две стрелы. Выдираю. Левая рука не действует, но так хоть можно примотать ее к боку ремнем.