Разные времена

- Ну и хорошо, прошу всех на борт, – ласково пригласил Юрий Михайлович.

- Нет! - Твердо заявила Александра. Я никуда не пойду, пока мне не объяснят, что происходит.

- Я думал, что с тобой, меньше всего будет проблем, но видимо я ошибался, – Андрей, медленно подошел к ней.

- А что же ты думал, что вот так просто можно увозить людей, не сказав, куда и зачем? - она нервно отвела голову строну.

- Пойдем наверх, – ласково позвал он ее и подал руку. – Пойдем, я все объясню.

Она посмотрела ему в глаза; прямо, глубоко, слегка прищурив, как умела делать только она.

Когда она так смотрела, всегда возникало ощущение, что она видит тебя насквозь. Она умела читать по глазам, во всяком случае, ей становилось немного понятней собеседника, но у людей, с которыми у нее шла беседа, от этого взгляда «мурашки бежали» по кожи. И никто и никогда не мог забыть этого взгляда. Его любили и ненавидели, боялись и боготворили. Вот и сейчас дрожь пробежала по телу Андрея от этого взгляда. Он виновато опустил глаза, но не отпустил ее руки, и повел ее за собой. Они поднялись на второй этаж самолета. - Я никогда не видела, что бы в самолете было два этажа, ну если только в американских фильмах – бормотала Елена, поднимаясь по ступенькам. Второй этаж оказался не совсем обычным. Не таким, как в обычных самолетах. Он был похож скорее на купе поезда. Длинный коридор во всю длину самолета, с одной стороны две двери, а с другой иллюминаторы, заканчивался, как обычно, входом в кабину пилотов.

Михаил Юрьевич пригласил пройти в первую комнату.

Комната оказалась совершенно потрясающей. Никто и никогда не видел ничего подобного, по крайней мере, не в самолете. Салон оказался очень просторным. На месте обычных кресел находились небольшие диванчики, обшитые разноцветным драпом. Иллюминаторы были зашторены, но в салоне было очень светло, и свет этот шел, откуда-то снизу освещая тем самым все пространство.

На первом диване прямо у двери, полу лежала, полу сидела, рассматривая какой-то журнал, полная, грузная, женщина.

Уже с первого взгляда было видно, что женщина очень строгая и властная. У каждого в школа была хотя бы одна «училка», похожая на нее. На вид ей было лет шестьдесят. Она не обратила никакого внимания на вошедших, даже головы не повернула в их сторону. За ней, на следующем кресле сидели два ребенка, мальчик, на вид трех лет и девочка лет семи-восьми. Они что-то рисовали.

- Здравствуйте Антонина Николаевна,– растягивая слова, поздоровался с ней Андрей.