Влюблённые в логове Барсука

Влюблённые в логове Барсука

Александр Накул

Влюблённые в логове Барсука

Перебравшись (вместе с чаем и иероглифами) из Срединной Империи в страну Ямато, барсук-оборотень Тануки зажил совершенно другой жизнью. На родине он занимал промежуточное положение между лазурными лисицами-духами тысячелетних лиственниц и девушками-выдрами озера Хушань — на одном из самых нижних этажей затейливой мифологической иерархии. Но в его полосатой мордочке было что-то привлекавшее сердца и очень скоро барсуки-оборотни стали искушать патриархов и прыгать по крышам императорского дворца.

Позже у них появились свои алтари в горах, фехтовальщики, обученные своему искусству лукавым зверем и самурайские роды, называвшие Тануки среди предков.

Удивляться не приходится: даже его лишённый мистического ареола европейский собрат нередко задаёт жару. Гурисимику-сенсей рассказывает, что однажды несколько немецких биологов ночевали в Беловежской Пуще. Как-то ночью один вышел по нужде и нечаянно облил кравшегося в кустах барсука.

Полный экологического гнева, барсук бросился на учёного, типнул его за тот самый орган и долго-долго, невзирая на ругань, удары и пинки участников экспедиции, не желал отпускать.

Алтарь Тануки, возле которого росла Адзаруни, был одним из самых известных. Её отец был при этом алтаре кем-то наподобие настоятеля, а матери она не знала — может быть, он просто удочерил осиротевшую девочку. Отец происходил из рода, управлявшего провинцией: он был чьим-то побочным сыном и в юности даже носил меч, но после смерти покровителя ушёл в монахи, надеясь вместе с именем сменить и судьбу.

Тануки считался одним из предков клана и отец стал служителем, чтобы не отдавать родича в чужие руки. Упитанный и улыбчивый, с сильными, как у дровосека, руками, настоятель неплохо дополнял своего пронырливого подопечного.

Паломников было много, большей частью одиночки, любители извилистых дорог.

Адзаруни барсука недолюбливала. Высокая и сильная, с прямой, словно мачта, душой, она была совершенно помешана на фехтовании.

Окрестные жители её боялись, парни распускали непристойные слухи, а люди из замка, приезжавшие на тайное поклонение, видели её тренировки и обещали, что по достижении зрелости дадут ей наставника.

— Она одержима,— говорил господин Курамори,— Но и одержимые могут принести пользу.

Адзаруни не обижалась. Её интересовали лишь рассветные ветры да взмахи меча.

Но первый серьёзный противник оказался не из тех, которых можно разрубить одним ударом.