Искупление дракона

Искупление дракона

Владислав Русанов

Искупление дракона

Корпус драккара содрогался, жалобно поскрипывая всякий раз, когда очередная волна догоняла его и ударяла под просмоленный зад. Будто просил роздыху. Но пестрое полотнище паруса жадно ловило стылый ветер, шкоты натянулись струнами скальдовой лиры и звенели в такт ударам волн.

— Скоро ли? — белобрысый крепыш в куртке из дубленой кожи морского оленя хмуро почесал толстую ляжку. — Уже шесть ден парни без земли.

Тот, к кому он обращался, молчал.

Глядел на волны, на недосяжную линию окоема, не прикрываясь от оседающих на бороде и одеже соленых капель.

— Знал бы, харчей поболе запас... — продолжал тянуть светловолосый, не переставая почесываться.

— Асварда ко мне, — рявкнул, спрыгивая с носовой площадки, вождь. — И живо, трепло!

Он был широк в плечах и налит силой, как бочонок добрым пивом, и не раз на потеху съехавшимся на тинг подлазил под коня и, покраснев лицом, приподнимал. Шуток вождь не понимал и шутить не любил.

И помощник его, Гейрмунд, отлично это знал.

Асварда, не мешкая, вытащили из-под закрывавшей палубу парусины и, поддерживая под локти, чтоб не поехал носом по палубе, привели к резной волчьей голове.

Взгляд вождя давил, впечатывал в доски палубы, но высокий, тонкий в кости Асвард («муж женовидный» — сказал бы скальд) этого не замечал.

— Что тебе опять от меня нужно, Ингольв-хевдинг? Я все сказал честно.

— Ты говорил, до острова шесть дней пути под парусом.

— Это так.

А разве шестой день уже прошел? — худое подвижное лицо с тонкими губами выражало полнейшее презрение к столпившимся вокруг могучим воинам.

— Он на исходе.

— Я предупреждал тебя, хевдинг, клад не дастся в руки тому, кто не жаждет его заполучить...

— Я не жажду? — голос Ингольва взмыл над грохотом волн и пением снастей. — Да я жажду его так, как не жаждал ни одной жены! Больше жизни и воинских побед! Во имя Фрейи, как же надоело копить медяк к медяку, впроголодь держать дружину.

..

— Земля! — звонкий выкрик дозорного, Раги Подкидыша, проторчавшего на верхушке мачты уж полдня, заставил всех встрепенуться и повернуть головы в указанном иззябшей рукой направлении.

Там, за чередой серо-зеленых, маслянисто поблескивающих волн виднелась тонёхонькая темная полоска. Суша.

— Ну, что я говорил? — самодовольно улыбнулся Асвард, буравя хевдинга холодным взглядом неподвижных бесцветных глаз.

Однако его уже никто не слушал.