Посмертник

Но маг и о Всеславле-то услышал впервые в жизни только позавчера, когда полк получил приказ сюда отойти…

-Сам справишься? Или в дивизию писать будем?

-Справлюсь, товарищ майор, - пообещал Порошин. – В крайнем случае, внесу коррективы в линии. Это просчитывать долго придётся, конечно, - но к ночи в любом случае закончу.

-И со складом разберись, - напомнил Широков, видя, что маг торопится допить чай. – А то беспорядок перед боями, нехорошо… Нечисть – твоя забота. Васькин твой уже там.

Рядовой Васькин оставался единственным связным у полкового мага.

Второго – тихого парнишку по фамилии Мусаев – убило во время бомбёжки, при отступлении.

-Всё сделаю, - пообещал Порошин. И впрямь пора было заканчивать с чаем и бежать исполнять свою часть работы – без «оборонки», как называли между собой маги систему противомагической обороны, полк словно берёзка в чистом поле, совершенно беззащитный…

Порошин вышел на низкое крыльцо под жестяной, местами проржавевшей крышей. Ветер и не думал униматься: жестяные листы дребезжали от порывов, скрипела растущая у крыльца старая сосна, снежная крупка больно секла щёки.

Самая мерзкая погода – когда под конец осени ударяет мороз, и с отвычки кажется, будто он куда сильнее, чем есть.

Порошин поправил висевшую на плече тяжёлую сумку с магическим припасом, плотнее надвинул ушанку и двинулся навстречу ветру, по направлению к кирпичным лабазам. На сердце было тяжело. Обычно он старался гнать от себя мысли о прошлом, но школьные стены хранили ещё слишком много мирной жизни, и не думать стало невозможно.

Когда кончится эта война? Сколько ещё отступать? Маг только мрачнел, задавая себе эти вопросы. Ведь труса не праздновали, за каждый клочок земли цеплялись, а всё равно откатывались под немецким натиском. У них прорывы да атаки, а у нас отступления да окружения… Маг вспомнил котёл под Брянском и содрогнулся. А за спиной-то уже Москва! Порошин теперь ощущал её всегда, как невидимую стену, в которую упирался лопатками. Москва… «Умрёмте ж под Москвой». Он не представлял, как можно сдать Москву. Но разве полгода назад кто-нибудь думал, что немцы будут стоять у её окраин?

Чтоб отогнать горькие мысли, он стал прикидывать, когда и как могут войти во Всеславль вражеские танки, и чем он может их встретить. Результаты получались неутешительные. «Положим, немцы сюда основными силами не ударят, - думал Порошин, пробираясь между лабазами и отворачиваясь от самых сильных порывов, - узковато для них Всеславское направление.