Тяжёлый день лета 1808 года.

Тяжёлый день лета 1808 года.

Руслан Бирюшев

Тяжёлый день лета 1808 года.

Тяжёлый день лета 1808 года.

Поток беженцев иссяк где-то к полудню. Кучки усталых горожан и крестьян, группки всадников, битком набитые повозки тянулись мимо редутов всю ночь и всё утро. Последние беглецы шли пешком – неся на плечах скудные пожитки и дурные вести. Некоторых из них капитан Буле выслушал сам – и от рассказанного у бывалого офицера едва не зашевелились волосы. Но вот, прошли эти, последние, отставшие – дорога опустела.

Капитан распорядился перекрыть её рогатками и готовить обед. Похоже было, что если не покормить солдат сейчас, то очень скоро им придётся принять бой на голодный желудок. Сам же офицер взобрался на вал одного из редутов и вытащил подзорную трубу, осмотрелся. Дорога оставалась безлюдной до самой тёмной полосы деревьев у горизонта. В брошенной деревеньке на полпути между лесом и укреплениями вроде бы что-то двигалось – но это, скорее всего, были позабытые хозяевами куры, или другая мелкая живность. «А ведь отсюда и до побережья куда больше народу живёт, чем мимо нас прошло. – Подумалось капитану. – Не могли же все остальные… Нет, не могли. Это ведь не единственная дорога на юг».

- Не видать их, господин капитан? – Засмотревшись, Буле не заметил, как на вал поднялся его помощник, лейтенант Димонт.

- Не видать, Гастон. – Покачал головой Буле. Они с лейтенантом давно служили вместе, и с глазу на глаз Буле допускал некоторую фамильярность. 

- Может, Господь милует – мы и не увидим.

Франция большая…

- Увидим, Гастон. – Капитан сложил трубу и дёрнул себя за кончик уса. – Их тянет к скоплениям людей, потому они и идут за потоками беженцев. Потому нас и поставили именно тут. В штабе знают, что делают.

- Это не та война, где знаешь, что делать. – С сомнением ответил Димонт. – Как можно знать, что делать, когда не знаешь, с кем воюешь? 

Буле нечего было сказать, так что он молча спрятал трубу и спустился внутрь редута по земляным ступенькам.

Гастон остался наверху. 

Лето выдалось жаркое, а жара благоволит запахам. От редутов пахло землёй и пылью, от палаток солдат несло потом и чем-то вовсе уже кислым, кухня пахла костром, луком и похлёбкой. Пахло смолой, навозом, порохом, железом. За всем этим терялся слабый запах пожарищ, приносимый ветром со стороны моря.

В задачи капитана Буле не входило остановить неприятеля – лишь задержать, выигрывая беженцам фору, а основным силам время на подготовку.