Невеста речного хозяина

Эти осколки упали на нашу землю и породили за собой пожары да потопы, горы под воду уходили, реки русло меняли. Где всегда было тепло - наступила зима, а где мерзлота вечная царила, цветы зацвели и луга заколосились. Тогда то и появилась нечисть всякая. Может она и была на нашей земле, да спала. А, может, вместе с осколками на землю попала. С тех пор человек человеку волк. А страх рождается вперед младенца. Вот и выросли частоколы да ограды по всей земле, а лучшим оберегом от всех бед стал меч серебряный да огонь жаркий.

И кто владеет этим - у того весь мир в руках.

Глава 1. Короста

Короста

- Эй, Короста, пупок не развяжется?

Это Оська кричал, я даже не обернулась. Я давно научилась не реагировать на свое прозвище. Но если Славомир, мой брат, узнает, что этот хряк безмозглый меня донимает, остатки ума из его тупой башки выбьет. В лицо меня так почти никто не зовет - боятся. А за спиной, да между собой инача как Короста не кличут. Все из-за безобразного темного родимого пятна на моем лице.

Сначала оно с горошину было, матушка любовалась им, мол какая девка пригожая получилась. А как девять зим стукнуло, разрослось до размеров медяка. Тогда то и начались издевки. Чумазой стали называть, пальцем тыкать. А кто и камнем кинет. В один день так меня довели, что прибежала я домой в слезах, схватила нож со стола да и стала скоблить пятно, что есть силы. Ладно, Славомир увидел, выхватил у меня нож и как есть, всю в крови, к Веде отнес.

- Дура ты, Гневка, Боги тебя отметили.

Веда промыла мне рану чистой водой и наложила повязку из сушеных трав.

- Проказой этой? За что твои Боги так злы на меня? Что я им сделала?!

Обида и злость так и кипели во мне. Даже больше злость, чем обида.

- Они и твои Боги. Отметили, значит приглянулась ты им.

Я тогда долго ходила с опухшей щекой. На расцарапаном лице, кроме уродливого пятна, красовалась еще и запекшаяся кровь. Тогда то меня и прозвали Коростой. Даже сестры младшие нет-нет, да обзовут. Они то ладные вышли. Белолицие да краснощекие - женихам на загляденье.

А меня какой жених возьмет? Разве что слепой! Только Славомир меня все утешал.

- Не лицо в девке главное, Гневка - говорил он мне.

- Не лицо, так титьки! - отвечала я. Титьки на тот момент у меня еще не выросли, так что мне вдвойне было обидно.

- Это тоже, - смеялся брат, - но не только. Ты сердцем на мир смотришь, и глаза у тебя добрые. Это главное.

Но чем старше я становилась, тем больше убеждалась - титьки и лицо.