Невидимой нитью

Золотым водопадом ее волосы упали на плечи. Невозможным казалось удержаться и не прикоснуться к их мягкому шелку. Да и кожа Адель оказалась бархатистой под стать.

Девушка вздрогнула и подхватила спадающий лиф сорочки, прикрываясь им как щитом на ристалище.

— Если хочешь, мы с этим повременим… — с трудом подбирая слова, предложил мужчина. Он и так не много знает о недотрогах, в походах девиц не водится. Брать свое нахрапом в этом деликатном вопросе не хотелось, еще больше противно было видеть ее страх.

— Нет, — поспешно ответила девушка.

Выпрямилась и убрала руки с груди. Кружевной лиф упал вниз, задержался на поясе, нежно обнимая бедра, и упал к ее ногам.

***

Каким чудом Фрэн еще стояла на ногах, она сама не понимала. Мышь, загнанная в угол, была бы слишком лестным сравнением для ее чувств. Лорд Деррик Брайон вовсе не выглядел безобразным монстром, каким его описывала сестра. Но его колючий взгляд, губы, искривленные в полуусмешке… доводили до жути. Он смотрел на нее так, будто знал все сокровенные тайны и уж точно догадывался о том, что она самозванка.

Вот пройдет секунда другая схватит ее за горло и… Но Брайон не спешил вершить самосуд, только смотрел на нее пристально и холодно. А потом вдруг предложил просто лечь спать.

Случаи, когда кто-либо щадил ее чувства, Фрэн могла бы пересчитать на пальцах одной руки. Когда-то давно, в совсем полузабытом детстве, к ней был добр ее отец. Вот только стоило ему схудиться, как о ней все забыли. Милосердие — последнее, чего она ожидала от чужака. Она позволила себе замешкаться лишь на секунду, прежде чем твердо ответить:

— Нет.

Слишком далеко все зашло, чтобы выдать за глупый розыгрыш. Матушка Коллет не одобрит промедления и точно не позволит поставить под удар Адель. А что, если завтра лорд уже догадается о подмене или обмануть его и вовсе не получится? Казнят ли Адель или только бросят в темницу? А самое ужасное, что ее, Фрэн, заставят провести в этом ненавистном доме еще одни сутки для завершения начатого. Нет уж, здесь и сейчас, а завтра поминайте как звали.

Набрав полную грудь воздуха, она разомкнула руки. Пальцы, что придерживали лиф, разжались и ткань упала вниз. Деррик шумно выдохнул в спину. В неискушенное сознание закралась паническая мысль, что она что-то делает не так, выдает себя, сердце забилось где-то внутри всполошенной птицей стоило его грубым пальцам коснуться лопаток.

— Ты очень красивая, — в душе расцвел дивный цветок от его тихого голоса и тут уже увял, когда лорд добавил: — Адель.