Надпись на камне

Невнятное бурчание было ему ответом.

- Я оставлю вас ненадолго. - Допив из оловянного стакана, каноник аккуратно вытер губы тыльной стороной ладони. - Нужно кое-что проверить. Скажите стюарду, как появится, чтобы сменил камыш на полу. Передайте, что я распорядился.

Как только каноник вышел, тут же в памяти снова выплыл назойливый гокет. Или не в памяти? «Как будто не доводилось слышать его раньше. И почему я решил, что там поется про двух птиц – если мелодия без слов?»

Дамиан, с кряхтением поднявшись с сундука, шатающейся походкой подошел к столу.

Взгляд его, мутный, остекленевший, воровато бегал в разные стороны, явно что-то ища.

- В стенном шкафу, - мрачно бросил Ивар. – То, что ищешь. Но я бы на твоем месте не стал.

- Ты на мое место и не станешь, - не слишком дружелюбно ответил долговязый схолар. - И вовсе я не это искал.

- Да? А что тогда?

- Что? – нескладная фигура Дамиана резко качнулась назад, словно ударившись о невидимую стену. - А и вправду – что? Что я ищу, куда иду?

По застывшим глазам схолара было понятно, что он не ждет ответа на свой вопрос.

- Как будто зря я родился на этот свет. Все, за что ни возьмусь – рассыпается в прах. Словно боги глумятся надо мной.

- Боги? – попытался свернуть на шутку Ивар. - Давно ли ты стал язычником?

Но вместо ответа Дамиан лишь бессильно опустился на скамью, уронил голову на подставку из рук и молча уставился в одну точку. Затем, после долгого молчания, произнес:

- Мой покойный батюшка – он очень любил жить..

. Никогда не видел его понурым или в унынии. Всегда куда-то спешил, чем-то горел. А потом вдруг раз – и будто сломалось что-то внутри. Словно погасили внутренний свет. И он просто лег и умер. За неделю. Мы так и не узнали, отчего. Ни болей, ни лихорадок. Как будто просто устал от жизни. И я долго не мог понять, как такое возможно. А сегодня вдруг понял... Вдруг понял, на каком тонком волоске висит наше желание жить. И если оборвется – не поможет ничто: ни врачи, ни молитвы. И так стало страшно лишиться этого желания. Как будто промелькнуло в голове на миг, что я уже лишился его. А вдруг эти наваждения будут являться все чаще, а потом и вовсе угнездятся в душе? Воистину не зря сказано у Луки: medice, cura te ipsum!*

* Лат. «врач, исцели себя сам».

- Ну будет тебе, Дамиане, это всего лишь парфянские стрелы винных паров. - У Ивара вдруг возникло твердое ощущение, что он делает что-то не то. Что-то сильно не то. И даже говорит с чужого голоса.