Аппалинария и крылья

Крупный Мэн дважды глубоко затянулся и, зажав сигарету в пальцах, уверенно словно, наконец, решил для себя сложный, давно мучивший его вопрос, направился к Миху. Тот беззащитно замахал руками, шагнул назад и, поскользнувшись, упал. Мэн неторопливо подошел к нему, наклонился и погасил горящую сигарету о его пухлую щеку, совсем рядом с левым глазом. Мих истошно завизжал от боли и, вдруг вывернувшись из-под нависшего над ним Крупного, с сумасшедшей яростью вцепился зубами в его руку.

– Осторожно, Мих! – тоненько и весело закричала Анжела Львовна.

 – Собачка тебя чуть-чуть цапнула, а ему ты руку сейчас откусишь!

– Он мне глаз чуть не выжег,– мстительно зашипел Мих, отплевываясь от чужой крови.

– А ты утопи его! – язвительно посоветовала Анжела Львовна.

– Ты мне, сука, руку прокусил! – прохрипел Крупный Мэн.

– Ну, или ты его утопи! – не унималась старушка.

И вдруг вышедший из оцепенения Став запричитал испуганным, почти девчачьим голосом:

– Поцы, поцы, вы чего? Она загипнотизировала вас! Она убить нас хочет!

– Не хочу я никого убивать! Я подискутировать с вами желаю! Обсудить проблему добра и зла, выслушать ваши доводы и аргументы.

Вы же имели какие-то веские предпосылки, которые обусловили ваши жестокие действия в отношении этого беззащитного животного? Или так, походя решили – утопим и ладно!

Голос Анжелы Львовны теперь звучал звонко, почти по-детски. Она на месте энергично перешагивала с ноги на ногу и ласково поглаживала задремавшую у нее на руках собачку. Казалось, еще немного, и пожилая дама кинется в пляс, как озорная Снегурочка на Новогоднем празднике – соберет хоровод и весело запоет: «Встаньте, дети, встаньте в круг…»

– Ах ты п… старая! – грязно выругавшись, Крупный Мэн повернулся к Анжеле Львовне и, забыв о прокушенной руке, двинулся в ее сторону.

– Вопросики задаешь, бл…? Любопытство замучило? – орал он.

– О-о-о! – весело подпрыгнула на месте неугомонная старушка. – Оппонент! Дискуссия завязалась!

Крупный Мен яростно замахнулся на нее, и она, ласково глядя ему в глаза, с интересом спросила:

– Бить будите?

Но тут же, перехватив правой рукой сонную собачку, выставила вперед левую и низким грудным голосом, как заклинание, произнесла:

– Отодвинься, твой черед еще не настал.

Крупный Мен сразу поник, размяк и, уронив руки вдоль тела, сделал несколько шагов в сторону и застыл.

Анжела Львовна осторожно обошла его и, повернувшись к Ставу, начала пристально всматриваться в лицо мальчика.