Свет мой, зеркальце…

Таксисты заблудятся в частном секторе, начнут трезвонить клиентам, выслушивать сбивчивые объяснения: вниз по спуску, направо у богатырской заставы мусорных баков, дальше по грунтовке, кусты сирени, теперь мимо бани, да, мимо бани, нет, мы не в бане, идите сами в баню, мы за следующим поворотом… Кто ее хватится, эту Тусю? Сирень, говорите? Вот в сирень и уложим.

– Сюда! Ну сюда же!

– Пойдем, что ли? – спросила Кабуча.

– Зачем?

– Зовет ведь.

– Ну и что?

– Нехорошо получается: зовут, а никто не идет.

Он не ответил. Он ненавидел эти вопросы жены: робкие, извиняющиеся, готовые в любой момент сползти в овечье блеяние: «Ну, как хочешь…» Если есть человек-невидимка или, скажем, человек-паук, то Кабуча была человек-желе. Желе во всех смыслах: первый, воспетый жадным до мяса Рубенсом смысл давно перестал интересовать Ямщика, когда речь заходила о жене, и временами он жалел, что не настолько безразличен ко второму смыслу, вернее, бессмысленности разговоров с этой женщиной.

Податливость Кабучи, желание любой ценой избежать конфликта превратилось для Ямщика, любителя бесед с перчиком, в пытку. Скрывать раздражение с годами стало для него настоящей проблемой, задачей без решения. Не скрывать? Пинать ком ваты – то еще удовольствие.

Ямщик повернулся к жене:

– Что мы тут делаем?

– Отдыхаем, – объяснила Кабуча. – Правда же, хорошо?

– Кто эти люди?

– Мои одноклассники. Помнишь, я тебе говорила? Мы решили организовать встречу. Ты согласился пойти со мной.

Когда будет встреча твоих одноклассников, я тоже приду…

– Без меня, – отрезал Ямщик. – И не говори со мной, как с альцгеймером. Я не геймер, и не альц, я все помню. Поняла?

– Я не говорю.

– Я все прекрасно помню. Ты меня достала, вот я и согласился.

– Я тебя не доставала.

– Достала. Достала. До-ста-ла.

– Ну, как хочешь…

Его трижды приглашали на встречу их класса. Дважды – на встречу однокурсников. Он уклончиво отвечал, что да, постарается, если не случится какого-нибудь форс-мажора.

Форс-мажор никогда не случался, а Ямщик никогда не приходил. О чем говорить с призраками из прошлого? Чужие, чужие люди. О, ты совсем не изменилась, и ты, врёшь, не вру, ты красотка, а помнишь, помню, еще бы, ночами снится; ложь, вранье, стыд за себя, за них, желание прыгнуть в голубой вертолет, махнуть волшебнику – поехали! – и со скоростью ветра оказаться дома, в кабинете, раковине, башне из слоновой кости.