Похищенная партитура

– Что там о Верди написано? – шепнула она Калеву, указав незаметно в сторону газеты.

Супруг перевел рассеянный взгляд (наверно, писал в голове очередной роман) на статью, и неожиданно оживился.

– Представь себе, найдена партитура «Короля Лира»!

– Что ты говоришь! Кто нашел и где?

Историю о том, как Верди несколько раз собирался сесть за «Короля Лира», даже вроде заказал либретто, но, в итоге, оперу не написал, или, если и написал, хотя бы частично, то уничтожил, они знали хорошо.

Верди был к себе чрезвычайно требователен, после него не осталось ни одного чернового наброска, все поглотил камин усадьбы Санта-Агата, туда же, как полагали, отправились и те отрывки «Лира», которые маэстро успел сочинить. Время от времени высказывались догадки, что возможно, он, все-таки, закончил оперу, может, даже спрятал где-то партитуру, но доказательств никто предъявить не смог, и молва утихла.

Калев слегка наклонился – супруг был близоруким.

– Некий болонский музыкант нашел в семейном архиве, он потомок нескольких поколений артистов и композиторов, его прадед, дирижер, хорошо знал Верди.

Волнение Дианы росло, это было что-то похожее на то, что произошло с «Путешествием в Реймс», то есть, «находка века».

Калев тем временем усиленно пытался прочесть еще что-то.

– Знаешь что странно, этого музыканта зовут точно так же, как и нашего болонского хозяина, – заявил он вдруг.

– А что тут странного! – воскликнула Диана. – Ты что, не помнишь, как называется наша квартира: «Акоммодационе Верди»? Все логично..

– Ну, еще непонятно, он ли это, или однофамилец.

– Наверняка он. Как здорово! Может, он покажет нам партитуру?

Ответить Калев не успел, потому что в вагоне началось шевеление, пассажиры потянулись к карманам, начали открывать сумочки.

Диана огляделась – по коридору в их сторону шел высокий широкоплечий брюнет в мундире.

Калев тоже заметил его, и ударил себя рукой по лбу.

– Я забыл прокомпостировать билеты, – произнес он замогильным голосом.

Из вагона супруги Кару вышли в растрепанных чувствах – кроме того, что штраф нанес немалый урон их бюджету, они еще ощущали себя униженными.