Похищенная партитура

Похищенная партитура

Калле Каспер

Гоар Карлосовна Маркосян-Каспер

Расследования супругов Кару

Путешествующих по Италии супругов – Калева и Диану Кару – штрафуют в поезде, поскольку они забыли прокомпостировать билеты. Поселившись в арендованной квартире, супруги вечером отправляются в театр на оперный спектакль. Вернувшись поздно, они с ужасом обнаруживают в подъезде труп мужчины. Посмотрев в лицо, оба узнают контролера, их оштрафовавшего… Когда приезжает полиция, оказывается, что в доме совершено еще одно преступление: у хозяина квартиры, взятой в аренду, флейтиста оперного театра, похищен найденный им совсем недавно раритет – партитура утерянной оперы Джузеппе Верди.

Диана и Калев попадают под подозрение.

Гоар Каспер, Калле Каспер

Похищенная партитура

Мостки тянулись посередине улицы и на них топталась куча народа, именно топталась, потому что нормально пройти не мог никто, столько здесь скопилось людей, многие с чемоданами, что еще больше сбивало темп. А слева и справа от мостков шлепали по колено в воде те, кто или очень торопился, или имел резиновые сапоги, или наплевал на то, что ноги промокнут.

Супруги Кару в число смельчаков не входили и смирно продвигались вперед по мосткам, продвигались, как сказано, медленно, и поэтому слегка нервничали, ибо боялись опоздать на поезд, или прошляпить бангладешца, которого портье по просьбе Калева вызвал к гостинице, когда стало ясно, что с чемоданами им самим в таких условиях до вокзала не добраться. Когда они утром, сразу после завтрака, пошли попрощаться с Риальто, мостки только сооружались, а улица была сухая, но при возвращении на узкой мостовой – или широком тротуаре, как хотите, ведь машины по Венеции не ездят – уже появился тонкий слой воды, оказавшейся для Канал Гранде лишней.

У Дианы ёкнуло сердце, а Калев засуетился, отправил жену наверх собирать вещи, сам же начал совещаться с портье о возможности приглашения на помощь портера – не пива, а того самого бангладешца, который, в итоге, нагрузил их чемоданами свою тележку, предварительно поторговавшись с Калевом относительно оплаты.

– Портье сказал, пять евро.

– Пятнадцать, высокая вода.

Сошлись на десяти, бангладешец с тележкой и чемоданами исчез, а супруги Кару, как американские миллионеры, без вещей, если не считать сумочки Дианы, гордо прошествовали до мостков и влились в нескончаемый поток путешественников. Прямо перед Калевом очутился огромный англичанин с почти столь же огромным чемоданом.