Наездник Ветра

– Секретарь царицы, военачальники, консулы, министр двора, эпарх, стратиг гарнизона, начальник дворцовой гвардии, протосинкел с другими архиепископами, – уверенно перечислил сановник, – тебе достаточно?

Недовольное выражение на лице Калокира стало ещё отчётливее.

– Вот радость-то! На черта сдалась мне вся эта дрянь? Лучше бы согнали всех проституток Константинополя, нарядив их в какие-нибудь одежды и башмачки с высокими каблучками, а наиболее симпатичных вовсе раздев!

– Гавань не вместила бы их, – хихикнул магистр.

Ценитель прекрасного поглядел на него, как на околевшую кошку.

– Знаю, что город сей наводнён пороком, словно Содом или Вавилон!

«Апостол Варфоломей», значительно возвышаясь над всеми встречными и попутными кораблями, двигался по проливу вдоль городских укреплений. Переместившись на носовую часть корабля, Калокир воззрился на крепостную стену невиданной высоты. За этой стеной уже пять веков стоял Священный дворец. Цитадель, в которой располагался он, занимала всю западную оконечность Константинополя с Ипподромом и храмом Святой Софии.

Столько легенд слыхал Иоанн о мрачном обиталище ромейских владык, что ему не хотелось даже и приближаться к этому месту. А логофет, задрав голову, глядел вверх в надежде увидеть между зубцами башен дозорных воинов. Но они, даже если и не валялись где-нибудь пьяные, а мужественно стояли на солнцепёке, вряд ли могли с такой высоты отличить дромон от прочих судов, которые бороздили в тот день Босфор. Алексей Диоген что-то обсуждал со своими воинами, поднявшимися из трюма. Вновь оказавшись около Льва Мелентия, Калокир сурово предупредил его:

– Знай, что я непременно пожалуюсь на тебя твоей автократорше! Путешествие было для меня пыткой! Каюта тесная, тараканы! Пища такая, что и взглянуть нельзя!

Лев Мелентий понял, что молодой человек ищет ссоры, дабы получить повод для хамства на берегу, в присутствии гарнизонных воинов и вельмож. Но не на того он напал.

– Вынужден признать, что такая жалоба будет иметь самые печальные последствия для меня, – спокойно сказал магистр, – не думаю, впрочем, что ты захочешь погубить человека только из-за того, что он оказался плохим знатоком вина и не выбрал лучшее.

Иоанн не нашёл, что сказать в ответ. От этого его злость усилилась. Раздув ноздри, он отошёл. Дромон, между тем, уже миновал гавань Юлиана, где у причалов не было мест совсем. В более просторной гавани Феодосия корабли и лодки стояли ещё плотнее.