Отряд

– А вот на тебе! – радостно крикнул наемник, швырнув горсть костей.

– Ну твою ж мать… – досадливо проговорил наемник напротив. – Сколько я тебе уже проиграл?

– Достаточно, – молвил наемник и улыбнулся. – Похоже твое следующее жалование я приберу себе.

Солдат с удовольствием потер ладони друг об друга, предчувствуя наживу.

– А ты уверен, что доживешь до него? – сказал воин доевший мясо.

– Слушай, Вильям. Ты чего не ложишься? Может за нас тут подежуришь?

– Обойдетесь. Видали как ентот усатый пустынник отделал Алана? Да он на его спине живого места не оставил.

– Лекарь приведет его в порядок.

– Вот-вот. В следующий раз он стало быть подумат, когда командира захочет тревожить.

– А ну-ка повтори, Рогир. Тревожить? Он ведь по делу к капитану шел. За сержанта беспокоился.

– Ага, конечно. Он скорее из-за ног своих намозоленных трясся. Нылся каждому как он устал и как мечтает домой возвернуться.

– Точно, Осберт. Надо стало быть думать головою, прежде чем в наемники подаваться.

– Ядрена вошь! Совсем вы меня не слухаете, – Вильям прихлопнул комара, сидящего на щеке. – Какова разница? Алан хотел как лучше сделать, а взамен его до вечеру хлыстом лупили.

– Так и чего? Давайте плакаться теперь будем, – сказал Рогир. – Ежели был с умом, то шел бы сначала к лейтенанту нашему.

– Вильям, ты с такими разговорами долго в отряде не протянешь, – сказал Осберт помешивая угли в костре.

– Угрожать надумал? – Вильям выпучил глаза.

– Ну хватит вам, братцы.

Одно дело ведь делаем, – сказал Рогир. – Давайте о другом погутарим. Я вот перед службой Евдокию на сеновал затащил… – наемник закинул руки за голову и мечтательно заулыбался. – Ох и похулиганил я ее.

Осберт и Рогир засмеялись.

– И где сейчас твоя простушка? Поди червей уж в земле кормит? Сколько мы на своей родине деревень уже пожгли, а? Сколь их еще будет?

– Ну ты и заноза, Вильям. Все вот тебе не так и не эдак, – сказал Осберт.

– Увольнятьси тебе надыть. Такая жизнь не для тебя.

Не о деньгах ты думаешь…

– Конечно! Я в отличии от вас страну свою люблю и буду любить! – Вильям закипел от ярости.

– Та не голоси ты. Поняли мы тебя. Ну коли хочешь бежать, то беги, да только других в свое дельце не втягивай, – зашептал Осберт.

– Ага. Каждый мастер на словцо так голосить. Возвертайся-ка ты к этому заклеванному корольку Вильгельму и служи южанам.

– Остолопы! Вы и есть южане!

– У наемного меча нет родины, – гордо сказал Осберт.