Главная проблема Академии Драконов

Оставалось лишь сидеть в амбаре, дожидаясь, чем все для меня закончится, иногда чихая от запаха ладана, которым окуривали мою «темницу», заодно позевывая на заунывные песнопения.

– Вот ты и допрыгалась, Эйвери Таккер! – прошипела в щель Мэри Таккер. Ее противный голос я не перепутала бы ни с чьим другим. – Настал твой последний час!

Мы все здесь были Таккерами – сто девятнадцать человек, так называемые дети преподобного отца Таккера. Но если Мэри приходилась тому родной дочерью, то я была бельмом на глазу, нарушительницей порядка и сорняком на благочестивых грядках общины.

Потому что присоединилась к Таккерам не по своей воле и прижиться, а заодно смириться со здешними порядками так и не смогла.

Двенадцать лет назад меня выловил рыбак возле Красного Рифа. Его жена с трудом меня выходила – по ее словам, на мне и живого места не оставалось. Но напрасно мэр Чаверти приказал разыскать мою семью – на вид тогда мне было лет семь-восемь, – дети на острове ни у кого не пропадали, а я так и не вспомнила ничего, кроме своего имени.

Эйвери – так меня звали. И это было все, что осталось от моего прошлого.

На ближайших островах ребенка тоже никто не искал, поэтому мэр решил, что я, скорее всего, упала с проходящего корабля, и только по счастливой случайности меня не сожрали акулы и не выпили кровь магически измененные монстры.

Отправленный в столицу запрос тоже не помог – на него до сих пор не было ответа, хотя прошло уже двенадцать лет.

Делать со мной оказалось нечего.

Рыбак оставлять у себя не захотел – у самого было семеро по лавкам. Мэр уж тем более, поэтому меня сдали в общину Таккера, принимавшую всех без разбора. Решили, что так для меня будет лучше.

Ошиблись, но дело было сделано.

– Я погляжу, ты полна божественного сострадания и человеколюбия, сестричка! – отозвалась я, подойдя к той самой щели.

Тут со стороны двери затянули молитву за упокой, да так громко, что я поморщилась.

– Тебя сожрут драконы, Эйвери Таккер! Или спалят у всех на глазах! – продолжала шипеть Мэри.

 – Да, пусть они тебя испепелят, а я завтра надену свое лучшее платье и приду посмотреть, как ты сдохнешь!

Мэри давно меня ненавидела, хотя в детстве мы неплохо ладили. Играли вместе и называли друг друга лучшими подругами. Но потом я вытянулась и сейчас была почти на голову выше нее. Волосы посветлели и походили цветом на спелую пшеницу, а глаза стали ярко-синими, словно небо над Чаверти.