Капитаны реальности

И вот знание прорастает в тебе, как росток сквозь асфальт. Ты чувствуешь его упругость. Оно порождает образы. Ты уже слышишь происходящее. Ты чувствуешь присутствие других людей, чувствуешь сложность вопросов, которые ты решаешь. Они не такие как сейчас. Они сложные и интересные. Они поглощают тебя полностью и увлекают в поток. Но вот ты выходишь из этого потока и видишь счастливые лица. Ты разделяешь свою радость с окружающими. Они гордятся твоим успехом. Жизнь пошла по другой колее.

Наступает завтра.

Ты приходишь на работу и узнаешь, что ты уволен. Просто по сокращению штатов. Резюме. Хедхантер. Интервью. Ожидание решений и так три месяца. И вот – вау. Ты на новой работе. И она тебя поглощает. Она настолько интересная, что ты не можешь остановится. Поток захлестывает тебя. Каждый день ты получаешь новые знания и достигаешь новых высот. Твои товарищи разделяют твой успех как в твоем знании тогда, три месяца назад. И ты опять чувствуешь себя всемогущим.

P.S.: Так работает Намерение.

История Вторая. Кот Шредингера будет жить, если захотеть!

Сон был тяжелый. Он несколько раз вставал ночью, пил воду, ложился, ворочался, пытаясь уснуть, а потом на некоторое время проваливался в темноту. Темнота была мертвенно тихой, липкой и обволакивающей. Но в этой темноте, где-то там вдалеке он видел отблеск света. В нём проявлялись расплывчатые образы, возникали нечеткие звуки. Все это переплеталось и отдавалось где-то внутри ощущением преодолеваемой опасности, грозной, но радостной.

Как не странно, но утром он вскочил бодрым и уверенным в себе. Наскоро сделал зарядку, побрился, умылся. Нет, он не завтракал. Практически никогда он этого не делал. Он пил кофе непосредственно перед выполнением задачи. Обедал плотно, поэтому считал, что утреннего кофе вполне хватает для поддержания сил.

На этот раз задача была сложной. Надо было скоммутировать кабель под напряжением на глубине 2 метров воды. Он приехал вовремя. Однако его напарник опередил его и уже был одет в прорезиненный гидрокостюм с аквалангом.

Он начал переодеваться, но Степан Казимирович его не стал ждать. В тот момент, когда он натягивал на ноги ласты, под водой голубым сиянием полыхнула тревожная странность. Чувство опасности как во сне обожгло его.

Только не допускать предположения, не давать уму сформировать окончательное и бесповоротное, сохранять состояние неопределенности, пряча в самые дальние уголки своего ума липкое, темное, страшное.