Прокалыватель

Прокалыватель

Игорь Скурча

Повесть о взаимоотношениях работников комплектной базы. Психологический детектив. По сюжету разыскивается вредитель, портящий товар.

Игорь Скурча

Прокалыватель

С некоторых пор, а именно переболев Ковидом, Василич признал в себе изменения, которые касались восприятия и оценки окружающей суеты. (Замечаете, как он стал называть происходящие жизненные события.). Неужели и впрямь, вирус оказывает своё пост-влияние на организм, порождая неясные пока аберрации сознания?

Конечно, нельзя сбрасывать со счетов и возраст; скоро 60 – это, знаете ли, другой уровень со своими неожиданностями.

Василич стал много читать; предпочитал при этом не детективы, как большинство, а просто житейские истории. Привлекала внимание тема самопсихокоррекции, которая подкупила своей демократичностью в плане выбора материала. То есть используешь то, что тем или иным образом, иногда даже экзотическим, (одну, кем-то забытую книгу, подобрал в автобусе) попало на глаза и в руки.

Потом сам решаешь, как с ней быть: выбросить подальше после первых страниц – не пошла и не пойдёт, или проглотить до последней корки и потом пережёвывать: что же это было. Посему тексты, мало что объясняющие, а напротив, сеющие недоумения стояли в приоритете.

Один из его друзей, выслушав вышеобозначенную версию, прямо резюмировал: все эти стенания от нищебродства. Сказал так скорее не осознанно, в особых размышлятелях не числился. Ляпнул. Но Василича накренило.

Словцо это «нищеброды», как насмешливая «обзывалка» ввернулось в обиход несколько лет назад.

В начале, показная презрительность к недоимущим, несла шутливые нотки. Теперь же, признаем, расцвело пышным бурьяном-репейником и ко многим поприцепилось. Ну, прямо параллельная пандемия.

Причём, нищебродство – не выстраданный уклад, свойственный клошарам и бомжам, проперчённый собственной брутальной философией о полной свободе, а элементарное недостаточное денежное обеспечение. Так сказать: финансовая импотенция.

Стена; железобетонная. Кричи, головой бейся – не поколебать.

Василич долго не признавал этого утрированного цифрового императива, сложившегося как-то постепенно и незаметно. Пытался держаться на уровне – пагубный, надо сказать, тренд. А как? Кредиты? – Да. Стал вползать в сингулярность, в точку невозврата. Так определил его положение Сергей Викторович, его давнишний сокурсник по институту, которому он по телефону поведал о своих проблемах.