Поймать и приспособить! Полусказка

Тот, не спеша, отпил, рыгнул и вытер усики рукавом:

– Дальше-то? Сбежались все, кто бегать мог, даже калеки безногие с паперти костёла, и давай в дракона камнями и дерьмом швыряться! Все булыжники из мостовой повыковыривали! Пан бургомистр и отец Алоизий посоветовались и послали дурачка Лешека с запиской к пану Бабичу, военному коменданту.

– А почему именно Лешека? – изумился портной Поспишил, – Ответственное же дело!

– А только он уйти с площади согласился от такого зрелища! За два крейцера.

Дурачок же!

– За два крейцера и я бы сбегал… – пробормотал с другого конца стола хохол Данила.

Допив очередную кружку, Клаус продолжил:

– Пан комендант прискакал и говорит: да сжечь эту погань, нахрен, вместе с ратушей, вот и вся недолга! Ну, мы и принялись дрова да хворост таскать! Даже корчму Лейбы Жадкевича раскатали по брёвнышку, хоть он и возражал. Ну, пришлось дать ему в ухо, чтоб под ногами не путался.

К полудню до половины ратушу дровами завалили, дракон уж и трепыхаться перестал, так, скулил только. Отец Алоизий, как положено, отслужил молебен об изгнании бесов, а палач Гойда хворост поджёг!

– Гойда? Я ж его знаю! – радостно воскликнул Миртил, пивовар, – Мой троюродный брат Карл на его свояченице Кларе женился полгода назад! Хорошая семья, благочестивая и зажиточная!

– Ещё бы! Палач, мало того, что на твёрдом окладе у муниципалитета, ещё за каждую казнь от города по восемь талеров получает, а также все пожитки казнённого! – подхватил с завистью гуртовщик Якоб.

Все надолго заспорили о ремесле палача. Сошлись на том, что зарабатывает он не так уж и много, зато регулярно, а, стало быть, имеется возможность крейцер-другой откладывать. Клаус, тем временем, жадно глотал пиво и колбасу, стараясь выпить и съесть как можно больше, пока слушатели не опомнились.

– А чем кончилось-то? – в конце концов спохватился корчмарь.

– Сгорела наша ратуша, – понурился Клаус, раздувшийся, как удав, – Вместе с часами, которые, говорят, четыре тысячи талеров стоили. Не восстановить!

– А дракон? – поинтересовался кто-то, уже без особого интереса.

– И дракон сгорел. Такие от него искры летели, прямо, фейерверк на день тезоименитства государя-императора!

Часть первая: Дебют Ивана Царевича.