Грех Кабила

Уже в машине Иштар строго отчитывала обеих авантюристок за то, что те не только совершили глупость, притащившись сюда и уговорив её пойти им на уступку, но и подвергли их всех риску, потому что инкогнито их визита, получается, сохранить не получилось.

– И что вам дала эта поездка? Наслушались какого-то пугающего бреда! Эти аферистки только и ждут, чтобы присесть на уши таким дурочкам, как вы! Всё вранье! Всё! Вы видели у нее журнал в комнате? Наверняка, она начиталась про нас еще до приезда, вот и несла эту чушь, зная общие моменты из биографии! Кстати, именно поэтому про меня и про Кейти в ее рассказе было поподробнее- про нас можно было нарыть больше информации, чем про тебя, Эли…

Спустя две недели, после нескольких дней недомогания, Иштар все-таки пошла к женскому врачу и к своему изумлению обнаружила, что уже как месяц беременна…

Глава 1

Париж, спустя четыре месяца

–Эли, давай быстрее,– поторапливает Тарик,– сколько можно копошиться в своих вещах?

И правда, наверное, она уже полжизни истратила на эти вечные поиски нужного содержимого в своих сумках.

Забавнее всего было то, что размер сумки при этом не имел ровно никакого значения- будь то клатч, умеренно вместительная сумка-тоут или же огромный безразмерный кожаный рюкзак с учебниками, какой был на плече у нее сейчас.

–Подожди, дай все-таки перепроверю, не забыла ли я методичку на стойке в читательском зале?– сосредоточенно произнесла обязательная Элисса, крайне педантично относящаяся к своей учебе.

Еще бы. Родители отпустили ее в Париж с таким трудом. Она просто не могла их подвести. Не могла ударить в грязь лицом на первой же сессии, показав слабый результат. В свое время ее мама была хорошей студенткой, пусть ее дед, всесильный премьер-министра Сирии, тоже не был в восторге от жизни дочери вдали от дома[3 - Истории деда и бабки Элиссы можно прочитать в трилогии «Она моя». Про отца и мать- в романах цикла «Одержимые наследники».

].

Удостоверившись, что все книги на месте, ребята вышли, наконец, из аудитории, уверенно направляясь к выходу. На улице их встретило хмурое небо Парижа, но погода все равно была приятной. Зима для Европы здесь была мягкой. А еще эта серовато-дымчатая пасмурность очень шла французам- мужчинам с трехдневной щетиной в темных водолазках, женщинам с красной помадой на губах, в лаконичных тренчах цвета хаки и кэмел.