Миллениум

 – Возьмёшь у секретаря дело, прочитаешь, а потом поступай, как хочешь. За Вандышева большие люди хлопочут, так уж не подведи меня. Он специализируется на уличной рекламе, на щитах, и запросто вхож в мэрию. Горнолыжник, пловец, собирает живопись и оружие, охотится, любит гонять на автомобилях. Балуется шахматишками, не чужд страсти к казино. Был женат, супруга душевнобольная, помещена в интернат, так что с её стороны пакостей вряд ли можно ожидать. Других женщин на горизонте не замечено, и в сауне Вандышев потеет один.

Часы досуга с друзьями делит редко, в основном проводит время с Валерией. В последние три загранкомандировки брал её с собой, везде представляя как супругу. Свадьбу собирались играть уже после рождения ребёнка. Самого Валерия Ильича тоже вряд ли в чём-то можно заподозрить, хотя чёрт его знает; чужая душа – потёмки. Больше ничего интересного сообщить не могу, да тебе пока и хватит. И твоя задача – ответить на собственный вопрос «кто её прокесарил?» И ещё – зачем? Непременно нужно выявить заказчика. Такие дела походя не делаются…

– Понял, Александр Георгиевич. – Артур быстро убрал со стола.

– Можешь рассчитывать на любую помощь, какая только потребуется. Привлекай «источники», Вандышев согласен их оплатить. Не мне тебя учить, одним словом. Сам всё прекрасно знаешь. Спасибо за угощение. – Александр Георгиевич вытер платком лоб, вздохнул. – Значит, за это дело я могу быть спокойным. Будем надеяться на лучшее.

– Нам без надежды никак. – Артур запер бумаги в сейф.

 – Она нам придаёт силы и освещает путь во мраке. А что касается того, что не вам меня учить… Лично я считаю ваш опыт бесценным, и никогда не упускаю случая поднабраться ума-разума…

– Ума тебе и так хватает, Тураев. И карьеру свою ты можешь загубить лишь по причине одного физического недостатка.

– Какого именно? – Артур непроизвольно глянул в зеркало.

– Позвоночник у тебя не гибкий, – объяснил полковник, примирительно улыбнулся и вышел из кабинета, не ожидаясь реакции майора.

* * *

– Скажи, что я скорее поправлюсь, если поем своих любимых «звёздочек» или рисовых шариков…

Девушка, лежащая на широкой кровати с поднятым изголовьем, устала и умолкла, а сидящий рядом плотный мужчина в белом халате нежно сжимал её тонкие пальцы. Вернее, их кончики, потому что руки больной были забинтованы пропитанной чем-то остро пахнущей марлей, и такая же повязка стягивала её голову.

– Но до сих пор ты хотела только пить.