Счастливо, товарищ… Стихи, проза

* * * * *

Меня вынуждали выбрасывать белые флаги.

Закушены не для того сотворённые губы.

Я выбьюсь из общего ритма на стартовом шаге.

А все барабанщики это, как раз, и не любят.

Не звук ненавижу, но однообразие звука.

Второму удару нисколько не буду послушен.

И штраф назначают проросшие в палочки руки —

публичный позор под огнём бесконечного туша.

А чувство вины – утончённое правило плаца.

Его приплюсую к признанию собственной дури.

Содеяно зло, и не всем суждено оправдаться.

Тогда я мечтаю родиться источником бури.

    Апрель-88.

* * * * *

Между прочим, луна – добровольный страж.

Стерегущая бдительно сон-тишь,

почему-то стекает в мою блажь,

отражаясь в железных горбах крыш.

Приходи, если путь объясняешь легко,

если путь не короче возможной строки,

приходи.

Буду счастлив твоим кивком

и поцелуем твоей руки.

    Апрель-88.

* * * * *

Жёсткие стулья у каждой стены.

Плотные шторы прямы и темны.

Потусторонне звучат голоса.

Где-то пробило ещё полчаса.

Душно, да лучшего воздуха нет!

Огненной рысью крадётся рассвет,

жаркие губы, любовью маня —

это ли память, обуза моя?!

Синие губы стирают слова.

Синие губы нельзя целовать.

Тёплую водку допью «из горла?».

Кто же виновен, что ты умерла…

    Июнь-88.

* * * * *

Отчизна моя встрепенувшейся птицей

расправила крылья на пламя заката.

Перо над зеркальной водою кружится,

Над телом истерзанного плаката.

Любимая, где ж за тобою угнаться?

В душевных порывах – воинственный ветер,

глубокая ночь и начало прострации,

путь на звезду, что прохладен и светел.

Ты плавно встаёшь и уносишь обиду.

Ты резко встаёшь, не желая мириться.

Ты напоминаешь рассерженным видом

Отчизну мою, встрепенувшейся птицей…

    Июль, август-88.

* * * * *

1.

Спасибо на слове, ступай себе с Богом,

и доброе слово, наверное, много,

платок для слезы или взмаха не нужен,

твои коридоры всё уже и уже,

и, переплетаясь, сливаются в точку,

и сразу за дверью встречаются с ночью…

2.

Стремителен путь через Площадь Восстаний,

местами прекрасен, ужасен местами,

и важный корректор – слепой исполнитель —

следит за нормальным исходом событий,

как ловкий оценщик не противоречит,

торгуется время, которое лечит…

3.