Ева

Хоть наш возраст несильно разнится, порою кажется, что даже останови меня в развитии на пару десятков лет, Камилла всё равно не догонит. Её придурковатость устраивала окружающих, иногда заходила далеко, но вовремя останавливалась инстинктом самосохранения. И всё же, я любила эту девочку, хотя бы из-за трепетности взаимных, терпеливых чувств ко мне.

Путь был долгий, настолько, что мозг погрузился в дремоту на несколько часов, и даже после пробуждения машина не прибыла в пункт назначения. После длительного движения по ухабистой дороге с множеством заплаток и дыр, наша карета съехала на прокатанный чернозём, заросший колючей травой. Мы даже останавливались пару раз, чтобы поесть вкусной смородины, что росла вдоль обочины. И всё же было в этом что-то прекрасное, особенное, неуловимое. Мама перепачкала себе руки, из-за чего бежевый чехол на руле немного окрасился в лиловый цвет, а Камилла оставшийся путь демонстрировала всем синий язык, кричала, что отравилась ртутью, чем пугала моих впечатлительных предков.

И наконец, когда сумерки сгустились и даже сверчки перестали петь свои надоедливые мотивы в унисон, на горизонте показалась деревня, состоящая практически из пяти семей, близких друг другу. Домики стояли на расстоянии не менее ста, а может и больше, метров. Однако, между ними лежали аккуратные, проложенные вручную, каменные тропинки. Все дороги сводились к продуктовому круглосуточному магазину, что стоял в центре и хорошо освещался. Все здания деревяные, имели дымоход и длинный забор. К одному, особо крупному поместью подъехали мы. На лестнице, махая тоненькой ручкой, сидела бабушка, у её ног резвились крикливые детки. Несмотря на нагромождающуюся темноту, никто не спал, а наоборот, только сильнее раззадоривал остальных. Мне приходилось бывать в деревнях, пить тёплое молоко из-под коровы, кушать свежий хлеб, ловить бабочек сочками. Но здесь почему-то всё немного иначе. Будто моё тело поместили в слишком реалистичную симуляцию, словно окружение ненастоящие, и пока не будет выполнен квест, ничего не закончится. Какое-то время никто не замечал моего отторжения, долго бёдрами я чувствовала горячий капот машины, пока передо мной, хлопая длинными, чёрными ресницами, не села девочка по имени Соня. Она стеснялась говорить. Великими, чистыми глазами пожирала мою фигуру, как ванильный пломбир.

– Наконец у Сони появилась старшая сестра! – умиляясь от одного только вида, кажется, мама девочки закричала, случайно роняя пластиковый стакан на землю.