Ларец хранителей. Добро пожаловать в Ад

Она медленно села на жестком матрасе, в который, кажется, натолкали камней вместо пуха.

На спине выступил холодный пот. Как во сне она дотронулась до головы трясущейся рукой и через зубы втянула воздух. Черт, как же больно. На месте удара уже запеклась кровь, радовало то, что совсем немного. Когда девушка попыталась шевельнуть второй рукой, то в запястье что-то впилось. Раздался лязг, эхом отразившийся от голых стен. Посмотрев на руку, оказалось, что пленница прикована наручником с цепью к металлической спинке кровати. Теперь тошнота уже подкатила к горлу. Роксана проглотила горькую слюну и дотронулась до своих пут, пару раз дернула на себя, проверяя прочность, покрутила наручник. Но этим не добилась ровным счетом ничего.

В животе все сразу свернулось узлом. Пленница пыталась дышать глубже. Медленный и глубокий вдох через нос, выдох через рот. Раз, два, раз, два.

Рядом с Роксаной лежало шерстяное и, естественно, колючее одеяло. Но если она замерзнет, никому лучше не станет. Ей уж точно. Зубы начали выстукивать друг об друга. Поэтому девушка схватила одеяло и обернула его вокруг себя как кокон. Благо оно оказалось большим, в такое можно без проблем укутаться и вдвоем. Шерсть колола, но тепло постепенно растекалось по телу.

Это походило на сумасшествие или сюжет низкобюджетного ужастика. Роксана терялась в догадках, что ей теперь делать и кого она могла обидеть настолько, чтобы ее решились похитить. Никто и ничего не приходило на ум. Хотя характер у нее не отличался мягкостью, но чтобы так… А вдруг это сумасшедший маньяк, и она просто подвернулась тому под руку поздно вечером в безлюдном парке? Или, может, это чья-то глупая шутка, розыгрыш? Последнюю мысль Роксана отбросила сразу. Ибо кто будет бить по голове, пытаясь разыграть, или прикует к кровати в атмосфере жуткой холодрыги?

Девушка снова попыталась как-то освободиться от наручника, но тот, кажется, впился в кожу только сильнее. На глаза навернулись злые слезы, которые Роксана пыталась сдержать. Не время реветь. Надо думать. Но вопреки воле, соленые ручейки все равно потекли по щекам.

Пленница так сильно отвлеклась на тщетные попытки обрести свободу, что даже подпрыгнула, услышав жуткий скрип ржавых петель. Комнату осветил огонь. Когда Роксана проморгалась, то уставилась на фигуристую гостью, возможно, ту самую маньячку, не старше ее двадцати лет, в провокационно облегающих кожаных брюках, высоких сапогах до колен и корсете с вырезом сердечком.