Чудный Старый чёрт

Таким образом, мельчайшие детали комнаты сохранили свою душу и индивидуальность дополняя и без того мрачный эффект.

Но три человека, сидевшие сейчас в гостиной Бейнов, нисколько не были угнетены окружающей обстановкой. Двое из них, мистер и миссис Бэйн не только потратили двадцать восемь лет, чтобы сжиться с этой комнатой, но прежде всего были её преданными апологетами. И никакое окружение, каким бы мрачным оно ни было, не могло сравниться с аристократическим спокойствием сестры миссис Бейн, миссис Уиттакер.

С какой церемонной снисходительностью она взгромоздилась на тот самый стул, на котором сейчас сидела, ласково улыбаясь стакану сидра, который она держала в руке.

Бейны были бедны, а миссис Уиттакер, как это принято называть «удачно вышла замуж» и никто из них никогда не упускал из виду оба эти факта.

Но доброжелательная терпимость миссис Уиттакер проявлялась не только к её менее удачливым родственникам. Это распространялось на друзей ее юности, трудящихся, искусство, политику, Соединенные Штаты в целом и господа Бога, который всегда оказывал ей наилучшие услуги.

Она могла бы дать Ему отличную рекомендацию в любое время.

Все трое сидели с видом людей, которые хотят провести приятный вечер. В воздухе витала атмосфера ожидания, приятная лёгкая нервозность тех, кто ждёт, когда поднимется театральный занавес.

Миссис Бейн принесла сидр, разлитый в лучшие бокалы и подала немного своего орехового печенья на тарелке, расписанной вручную изображениями вишнёвой грозди.

Той самой тарелке, которую она использовала под сэндвичи, когда несколько лет назад её карточный клуб собирался у неё дома. Она немного поностальгировала об этом сегодня вечером, прежде чем вытащить тарелку с вишнями, а затем быстро приняв решение решительно высыпала на неё печенье.

В конце концов, это был повод… пусть и неофициальный, но всё же повод. Старик умирал наверху. К пяти часам того же дня доктор сказал, что он сильно удивится если Старик продержится до полуночи.

Сильно удивится, подчеркнул он.

Им не было нужды собираться у постели Старика. Он не узнал бы никого из них. На самом деле он уже почти год как никого не узнавал, обращаясь ко всем по чужим именам и задавая им серьёзные, вежливые вопросы о здоровье мужей, жён или детей. Принадлежавших к другим ветвям семьи. А сейчас он был и вовсе без сознания.