Узник №8

Тогда он с трудом поднялся с топчана, прошаркал до двери и уже совсем было решился постучать, но в последний момент рука его дрогнула от мелькнувшего в голове воспоминания о последней расправе, которую устроил ему надзиратель. Тогда он прижался щекой к закрытому глазку, вделанному в дверь, чтобы подсматривать за ним, и закричал во всю мочь: «Эй, тюремщик!» Он знал, что надзиратель всегда сидит за дверью, на старом скрипучем табурете – курит трубку, играет с сыном в шахматы или пьёт пиво, или просто дремлет.

– Эй, тюремщик!

Его голос пытался впиться в металлическую обивку двери, царапался в неё, как попавший в клетку зверь, дрожал, прежде чем снова разбиться о стены. Но, кажется, он был наконец-то услышан.

Загремел засов, дверь открылась, пропустив внутрь камеры слабый желтушный свет из коридора. За порогом выросла фигура надзирателя – полноватая, ссутуленная усталостью, которая даже лицо его с обвислыми усами делала каким-то расплывчатым, нечётким, будто ты смотришь на него сквозь матовое стекло или через мутную воду.

В руке он держал наготове дубинку хмурого вида, если только предмет может иметь хмурый вид. За спиной надзирателя узник увидел любопытное мальчишеское лицо. Это был сын надзирателя, лет пятнадцати, кажется, но не по возрасту взрослый и серьёзный.

– Вы будете бить его, отец? – вопросил отрок. – Можно я стану смотреть?

Надзиратель даже не обернулся, его взгляд упёрся в узника двумя кинжалами, приставленными к горлу.

– Как ты меня назвал, узник?

Усталый голос его прозвучал как будто даже мягко.

– Я только хотел узнать, идёт ли на улице дождь, – отозвался узник, предчувствуя недоброе и робея.

– Как ты меня назвал, сволочь?

– Это даже я слышал, отец, – вмешался из-за двери надзирателев сын. – Он назвал вас…

– Заткнись! – перебил его надзиратель.

– Я только хотел узнать… – промямлил узник, но надзиратель не дал ему договорить:

– И ты заткнись!

Узник умолк, испуганно отступил на шаг, на всякий случай прикрывая голову рукой.

Надзиратель не имел привычки особо разбираться, куда наносит удары, а в запале мог и убить, попади он нечаянно по виску. Дубинка у него была небольшая, но дубовая и достаточно тяжёлая. Такой, вероятно, даже голову размозжить особого труда не составит.

– Ты специально издеваешься надо мной, да? – проговорил надзиратель, наступая.