Готика. Клуб одиноких сердец Эдгара Аллана По

Готика. Клуб одиноких сердец Эдгара Аллана По

Блез Анжелюс

Замрите на мгновение! Я расскажу вам о любви, которая приводит к безумию, впрочем, она и есть само безумие. О той любви, про которую не пишут в романах и про которую никогда не поют оперные бельканто, томно закатывая лживые глаза. О той любви, которую безумные поэты не сравнивают, впадая в слезливую пошлость и лицемерно приторную сладость, ни с алой розой, ни с дыханием морского бриза, ни с утренней росой на подернутых туманом медвяных лугах.

Впрочем, слова излишни: "Ведь слово метит мысль клеймом неточности…", как о том верно заметил однажды английский драматург Кристофер Марлоу. В этой комнате темно, несмотря на яркий свет за окном. Здесь всегда темно. Как и в моей душе. Беспроглядный мрак. Печаль многосложна. И многострадальность человеческая необъятна, но что-то мне всё равно не даёт покоя, и, выпив горького полынного абсента, я вновь начинаю писать и «And my soul from out that shadow that lies floating on the floor Shall be lifted – nevermore!» Э. А. П. Балтимор, Мэриленд 1845.

Блез Анжелюс

Готика. Клуб одиноких сердец Эдгара Аллана По

Падение Маурица Корнелиса Эшера

Такова духовная жизнь

дорогой читатель

вверх по лестнице

ведущей вниз…

Иван Ахметьев

Его фантастическая графика до сих пор поражает своей удивительной реалистичностью.

Прохожие застывали как вкопанные, заворожённые его неповторимыми офортами, выставленными в витрине небольшого ателье на улице Гроте Керкстраат в Леувардене.

Его имя – Мауриц Эшер – было мало кому известно, если уж говорить о его популярности, но каждый, кто хоть раз видел его поразительный рисунок руки, рисующей другую руку, был заочно уже давно знаком с его удивительным творчеством.

За свою жизнь Эшер создал тысячи потрясающих офортов, один загадочней другого. Его «Водопад» и «Спускаясь и поднимаясь» одновременно восхищают своими замыслами и нешуточно пугают безумием своих чёрно-белых линий.

Однажды Эшер нарисовал глаз, в зрачке которого отражался человеческий череп и ему вдруг показалось, что чёрная густая пустота, скрывающаяся за черепом, должна быть им обязательно исследована.

Ему шёл уже семьдесят третий год и в один из зимних дней он вдруг слишком явственно ощутил необходимость создать свой последний офорт, в котором он бы смог беспристрастно исследовать природу бездны.