Кровавая весна

– О-о-о! – зашелся в экстазе от моего крика гоблин. – Очень великий и громкий…

– Убью! – многообещающе прошипел я, вставая во весь рост. Щупальца мгновенно уловили мою ярость и, расплетясь, воспарили у меня над головой.

Во дворе мгновенно воцарилась гробовая тишина.

По вполне понятной причине – когда на высоченной стене появляется грозная закованная в заиндевевший металл фигура воина с белым промороженным лицом и венцом из извивающихся серых щупалец…

Просто великолепно!

Неплохо я пожелал доброго утра своим людям, гномам и сгархам! Дал им хорошего настроения! Ага… Чертовы гоблины!

Тишина стояла гнетущая.

Надо было срочно что-то менять.

И поэтому появление из пещеры сонного Рикара я воспринял как явление божьей милости и сразу же громогласно рявкнул:

– Рикар!

– Да, господин! – хрипло отозвался здоровяк, мгновенно найдя меня взглядом.

– Шапка! – мой палец, не дрогнув, указал на Горкхи.

– Шапка? – непонимающе крикнул в ответ бородач, лениво скользя взглядом в указанном направлении.

Стоило ему увидеть на голове гоблина свой любимый головной убор, голос Рикара приобрел многообещающую суровость. – Шапка! Ах ты, склирсово отродье! Моя шапка!

– Нашел! Возвращаю! – тут же сориентировался пятящийся гоблин, стаскивая со своей дурной головы ворованную шапку.

– Я сам заберу! – в ярости прохрипел Рикар. – Вместе с твоей головой!

– И-и-и-и! – отозвался на это предложение гоблин, шустро устремляясь в противоположную сторону от надвигающегося здоровяка.

– Стой! А то вторую ногу вырву! Стоять! А я-то думаю – куда шапка с жерди подевалась?! Стой! А вы-то куда бежите ровно оглашенные?! До вас мне дела нет!

Только в этот момент я понял, что гоблинши стремглав понеслись за своим новоявленным одноногим предводителем, старательно вопя и причитая. Слепые инстинкты? Солидарность? Кто знает…

За несколько мгновений преследуемые и преследователь скрылись в прилепившейся к скале пристройке. А я облегченно выдохнул и начал медленно опускаться в родной сугроб.

Главное сделано – внимание жителей отвлечено от моей нескромной и далеко не милой персоны. Взор я не радую.

Нагребая на себя снег, я прислушивался к общему гомону, в котором сейчас преобладал веселый смех, комментарии бегства Горкхи и предположения о том, поймает ли его Рикар до того, как шустрый гоблин найдет убежище за спиной старшей кухарки. О покровительстве Нилиены забитому народцу гоблинов знали все от мала до велика.