Непотопляемая

Шли в основном с так называемых карьеров, где с утра и до самой ночи занимались обработкой выловленной рыбы и где всегда стояло неугомонное зловоние чешуи, потрохов и речного ила; мужчины и женщины трудились там до изнеможения, покрываясь к концу смены по?том с примешанной к нему склизкой тухлятиной. Компания друзей же, исключая Отто, держала путь с фабрики чёрной металлургии.

…Латона была устроена на разборку шлаков и лома, чтобы её рабочий ресурс не истощался слишком быстро, потому как средняя женская единица, как было когда-то установлено опытными функционерами-человекотехнологами Непотопляемой, обычно теряет трудоспособность почти вдвое быстрее самого слабого мужчины; впрочем, и из этой максимы были свои удивительные исключения, и последние без всякой застенчивости приставлялись к самым тяжёлым производствам, неся трудовую вахту бок о бок с работниками мужского пола.

По окончании детского лагеря Латону в числе прочих выпускников подвергли тщательным исследованиям. Лазаретский Доктор присвоил ей стандартную трудовую категорию среднего разряда для женщин, невзирая на «незначительные отклонения сердечного ритма единицы № 00097016». Волей случая девушку распределили в одну производственную артель с Далланом и Ранди, так что она оказалась в компании своих друзей, с которыми сблизилась в последний год обучения в лагере. В пределах Непотопляемой это не было особенной редкостью, потому как, во-первых, заводы там были устроены по цехам, где выполнялись разные функции и требовались руки разных умений и навыков, и, во-вторых, управителям всё-таки приходилось на время сближать единиц противоположного пола в целях репродукции и дальнейшего наращивания производственных мощностей; однако подобное счастливое соседство вовсе не бралось за твёрдое правило: повезёт – повезёт, не повезёт – не повезёт. Ненужные же эксцессы и перекосы последствий запланированного соития в виде вероятного обрастания Непотопляемой тяжеленной цепью семейных уз вымывались умелыми речами Посланников, вещавших с бесчисленных теле- и радиостанций, от которых невозможно было спрятаться, укрыться. «Инженеры человеческих душ», как их лихо-заимственно рекомендовали книги кулуарных библиотек страны… Изрядно крупная от природы, Латона начала заметно худеть ещё в первые месяцы труда, когда её двенадцатилетней девочкой в числе остальных детей-одногодок поставили на первую работу – за прядильный станок, в полусмену длиною в три с половиной часа.